— Ты такой не один, — процедила я, хозяйски усаживаясь за столом в центре, — Минцзэ — демонический дракон, один из первых правителей империи, а еще сумасшедший. Его боятся все.
— Не знаю… Отец с ним разго…
— Господин Хэ боится дракона больше всех, — перебила я, посмотрев на Земина в упор.
— Хотя бы отец умеет скрывать страх, а я нет. При виде Минцзэ я.. я.. цепенею. Боюсь, не справлюсь с ролью Верховного жреца, и демон окажется на свободе…
— Ты делился переживаниями с отцом? Что он говорит?
— Что я бесполезный и абсолютное разочарование клана Хэ.
Я досадно прищелкнула язычком и покачала головой, проронив:
— Жестоко.
— Но правдиво, — удрученно ответил Земин. — А ты, Юэ? — парень прошел к столу и медленно опустился напротив меня. — Ты невероятно красивая, из хорошего клана, умная, но зачем-то… пришла в этот Ад по собственной воле? Почему?
Я никогда не была сторонником излития души постороннему, поэтому ответила нейтрально и коротко:
— Судьба.
Мы замолчали. Земин боролся со смущением, перебирая дрожащие пальцы, а я листала конспекты на столе, отмечая то, насколько продвинулся в медицинский знаниях мой новоиспеченный товарищ.
— А где твоя мама? — спросила я, не отрывая взгляд от записей.
— Ушла.
— Ушла? — переспросила, переключая внимание на Земина.
— Свобода — подарок жрице, которая родит наследника клану Хэ. Моя родила меня и ушла через пару дней. Бросила. — Рассказывал жрец монотонно, с затаенной обидой в тихом голосе.
— Понятно.
Сложно осуждать женщину, пережившую здешнюю реальность. Страх и отчаяние перед неизвестностью изо дня в день поедают изнутри, разрушают на мелкие части, подталкивая к унынию, а там недалеко до роли лакомства для обитаемой в узилище «зверушки». Все жрицы в храме Тишины похожи на бездушные куклы, словно мастера-кукольники пытались изобразить на наших лицах всё горе серого мира. Неудивительно, что, получив шанс выбраться, мать Земина им воспользовалась.
— Ну а ты, — веселее, дабы подбодрить, продолжила разговор я, — встретил жрицу, которую бы хотел видеть матерью своего ребенка?
Теперь невольно смутиться пришлось мне. Серые глаза Земина потемнели, губы томно приоткрылись. Я задержалась на них, после перевела взгляд на милую родинку под правым глазом, затем посмотрела на темные волосы парня, и только потом — заглянула прямо в глаза. Земин снял очки, чуть закусил губу и тяжело, с придыханием процедил: