— Но ты можешь спасти себя.
— Уже спасаю. Причем удачно. Я отношусь к классу сильных душ, мне бояться нечего.
— И очень выручила бы меня, — чуть позже обречённо добавил Земин.
Я не ответила.
Не думала, что сад вокруг храма настолько красивый. Несколько прудов, ручьи, искусственно созданные скалы, а также большое обилие цветов и деревьев. Различные незнакомые строения, статуи, фонтаны, соединённые извилистыми дорожками. Наверное, стоит почаще выходить гулять, а не прятаться за высокими стенами храма.
— Юэ, — внезапно обратился Земин, — если ты думаешь, что в браке меня интересует лишь выгода, то ты сильно ошибаешься.
А вот меня как раз интересовала только выгода. Причем не в браке, а просто в общении. Верховный жрец Хэ бы сходил с ума от ярости, что любимый сыночек бестолково влюблен в ту, которую он на дух не переносит. Кто же знал, что Земин… настолько влюблен. Да, влюблен. Даже предугадываю продолжение его душераздирающий слов, мол не выгода, а сама я ему нужна. Нелепо. И раздражает, что полной дурой ощущаю себя я!
— Земин, достаточно. Нет. Просто нет. Я не стану твоей женой.
Отказ парень принял достойно:
— Очень жаль, Юэ.
— В храме полно достойных жриц, присмотрись к ним.
— Меня зацепила ты. Знаешь, ты… другая. Непохожая. Даже странная. Словно не из нашего мира.
— Спасибо, — процедила сквозь глупую улыбочку, параллельно размышляя, мол неужели настолько «палюсь»? Хотя, здешнее поведение женщин мне действительно чуждо. — Проводишь меня обратно в комнату? Я не запомнила дорогу.
— Да, конечно.
Дорога обратно показалась мне быстрее. Сюли, которую я отчаянно ожидала увидеть в комнате, не оказалось.
Утром она тоже не вернулась.
6. Глава 5.
Клинки, пусть и деревянные, меня точно не порадовали. Оружие вообще для меня никогда не ассоциировалось с хорошим, и даже в тире, куда меня водили некоторые ухажеры, я предпочитала просто наблюдать за стрельбой других, категорически отказываясь брать огнестрельное оружие в собственные руки. К счастью, в Империи правления Четырёх «военная промышленность» не развилась до производства огнестрела; однако, их изощренное холодное оружие, тоже бросало в липкий пот. Вспомнить только острый веер Минцзэ в музее — мурашки по коже.
В руках старшей жрицы Тан Цин красовался настоящий клинок. С ехидной улыбкой на устах, преподавательница ходила вдоль нашей шеренги и искусно крутила сталью.