– Леон Слэттер, он же Слэш, ударил ее кистенем, – подсказала Ева, – потому что она кричала и требовала, чтобы вы ушли.
– Точняк. Она на нас орала, командовала, вот Слэш ее и причесал маленько, чтоб угомонилась. А я чего, я взял сладкого, чипсов, ну, типа пожевать, и тут старик выбегает. Совсем с ума спятил. Бросается на меня, ну, мне пришлось защищаться. Тюкнул его разок, вот и все. А он накинулся на Сникерса, орет как ненормальный, ну, Сникерс его и вырубил. Мы были под газом, вот и побили там все. А потом ушли. Видите? Мы никого не убивали.
Пибоди вытянула бумагу из папки.
– Вот акт аутопсии по Оучи. Ты знаешь, что такое аутопсия, парень?
Джимми Кей нервно облизнул губы.
– Ну, это когда мертвых людей режут. Черт, паршивое дело.
– И когда они разрезали этого мертвого человека, оказалось, что он умер от инфаркта. У него сердце остановилось.
– Так я же и говорю! Мы его не убивали.
– У него сердце остановилось из-за электрического разряда, оставившего, помимо всего прочего, следы ожогов на груди. Ваша вжикалка – орудие убийства.
Джимми Кей вытаращил глаза.
– Нет. Вот дерьмо! Нет, это не мы.
– Вот дерьмо, да. Это вы.
– Это случайно вышло! Черт. Это несчастный случай, верно? – умоляюще обратился он к Еве.
Ей надоело изображать хорошего копа.
– Вы отправились в магазин Оучи с целью ограбления, порчи имущества, запугивания и причинения телесных повреждений супругам Оучи, а также всем, кто мог находиться на месте. Вы вошли, вооруженные незаконным устройством, причиняющим, как вам было заведомо известно, вред здоровью, и утяжеленными мешками, которые использовали как кистени. И вы выполнили все, за чем пришли. По вашему собственному признанию, вы грабили, портили имущество и причиняли вред здоровью. А знаете, что происходит, когда в результате преступления или в ходе его человек погибает? Это автоматически приводит к обвинению в убийстве.
– Не может быть!
– Может, – заверила его Ева. – Еще как может.