Если еще сильнее напрячь зрение, то можно было разглядеть почти микроскопические машины, сновавшие по улицам, хоть отсюда они и казались размером с муравья.
Она уловила далекий гул моторов, разглядела стальную стрекозу – вертолет, пролетевший над городом. Вертолет был необычный, она никогда не видела таких в Верхоземье. Винты с лопастями располагались с двух его сторон.
– Что же это такое?! – тихо произнесла Ребекка-два.
Теперь она до боли в глазах всматривалась в то, что решила считать океаном. На ослепительно блестевшей водной глади она разглядела корабли и лодки. Однако наибольшее впечатление на нее произвели не все эти детали, а ощущение порядка и спокойной мощи, исходившие от этого города. Ребекка-два кивнула сама себе.
– Отличное местечко!
Уставшие до полусмерти Честер и Марта шли вперед и вперед. Они шли через пустынные поля, миновав бесчисленное множество пустующих домов и безжизненных улиц и дорог. Настроенная решительно Марта упрямо шла впереди, хотя Честер подозревал, что она понятия не имеет, куда идти. Он, правда, тоже этого не знал и потому тащился за ней. Пока никакого альтернативного плана в голову ему не пришло, но он знал, что когда этот план появится, Марте в нем места не будет.
По дороге Честер думал о Дрейке и о том, как бы отправить ему еще одно сообщение. Если ничего не получится, тогда он рискнет позвонить родителям. Правда, для этого требовался телефон, и Честер понимал, что времени на звонок у него будет немного. Марта сделает все возможное, чтобы не дать ему вступить в контакт с «нечестивыми верхоземцами», так что придется как-то исхитриться и ускользнуть из-под ее надзора. Решение сбежать крепло в нем с каждым шагом – больше всего он хотел избавиться от общества Марты.
Когда небо начало светлеть, они остановились на привал посреди небольшой рощи, со всех сторон окруженной полями. Рассвет еще только брезжил, но птицы уже начали петь. Честер и не представлял, что они могут так звонко голосить и что их так много. Повсюду кипела проснувшаяся жизнь. Ничего этого не было в тех местах, к которым он привык. Там если и появлялось какое-то живое существо, то только для того, чтобы попытаться сожрать его… или быть сожранным им.
И еще он никогда не видел и не слышал столько птиц одновременно.
Я городской житель