Он слегка сжал мою ладонь и задрал рукав халата. Я с отвращением увидела три золотые руны, украсившие внутреннюю сторону моей руки. Расположенные одна над другой они обозначали – любовь, очаг, потомство.
Богиня-драконица, ведь ничего не предвещало! За что?! Видимо, все эти эмоции открыто отразились на моем лице, потому что Фредегар ... удивился.
– Ты не рада? – протянул он насмешливо.
Судорожно сглотнув, я осторожно отняла руку. Не нужно забывать, что драконы – хищники. Поэтому никаких резких движений и демонстраций страха.
– Нет, не рада, – твердо произнесла я и взглянула в его холодные карие глаза.
На лице Фредегара отразилось секундное замешательство, сменившееся тут же раздражением.
Прихватив меня за подбородок, он поднял мое лицо.
– Набиваешь себе цену, маленькая ведьма? Не получится. Мое предложение – большая честь для тебя. Ты сможешь стать компаньонкой Лилии и тебе даже позволят принимать участие в воспитании наших с тобой детей.
Я вся оцепенела. «Не делать резких движений», – повторила себе. – «Не показывать страх. Животные его сразу чуют».
– Безусловно я ценю ваше щедрое предложение, ваше высочество, – протянула я, стараясь скрыть гневную дрожь в голосе. – Но боюсь, что я не готова к... браку.
Дар Варрон отпустил меня и усмехнулся.
– Я дам тебе привыкнуть к себе. Не зверь. Как тебя зовут, кстати?
– Энна... Энна Лосс, – выдавила я.
– Энна, – повторил он, словно пробуя мое имя на вкус. – А теперь выслушай меня внимательно, Энна. И запомни все, что я скажу.
Он поднял голову к потолку. А меня разрывало от противоречивых эмоций. Фредегар стоял рядом – сильный, красивый, притягательный. Теперь было ясно, что те видения в купальне... Это были его воспоминания.
А что видел он? Я зажмурилась. Его мужской запах обволакивал, тело еще помнило его жар. Но как же я его в этот момент ненавидела!
– Жизнь жестока. Справедливости не существует, – проговорил он. – Люди умирают каждый день ужасной смертью. Видела тех птиц? А ведь это еще самые безобидные образчики Искажения. Если бы я не вытравил из тебя заразу, ты бы погибла, Энна. Твое тело бы сожгли, а семью выслали куда-нибудь на границу.
Я с ужасом осознала, что он говорит правду. Вот, называется, сходила за шестеренкой.
– Во мне осталось что-то? – губы занемели и я еле выдавливала слова. – Осталась зараза?