Я застыл, вдруг осознав, что, похоже, это работает. Метод
черепахи работает. Я ведь действительно начал наслаждаться красотой
деталей. Вот только сам себе и помешал, начав размышлять об
этом.
Черепаха, кстати, ощущала, когда я теряю концентрацию, вернее,
теряю расслабленность, и становлюсь зажатым, когда мне хочется
есть, а когда я проваливаюсь в спасительную медитацию. Меня
прерывали и заставляли начинать всё заново. А прерывали золотые
рыбки, которые сразу, словно по команде Черепахи, кусали меня за
ноги.
Да уж, методы у нее были совсем не Праведные, а золотые рыбки
оказались не такими милыми, как выглядели на первый взгляд.
Наверное, день на пятый я кое-что ощутил. Кое-что странное. Это
было новое и…непривычное состояние, которое даже нейросеть
почему-то не зафиксировала. Впрочем, я уже видел не раз, что она
далеко не всесильна и ее «оценка» не проникает сквозь всё. Но, по
ее словам, всё это зависело от моего уровня развития.
Я ощутил мимолетное единение с озером. В тот миг, звуки не
приглушились, как это бывает во время глубокой медитации, а
наоборот, будто кто-то выкрутил их на максимум, и меня это не
раздражало. Я ощущал, а не слышал, самый тихий плеск, самое далекое
жужжание мухи, волнообразные движения Лянга с другой стороны озера,
воздушные потоки под летающей Бай-Гу и… Ци.
Я перестал ощущать свое тело.
Мои ноги не шевелились. Зато вокруг них живо мельтешили золотые
рыбки. И в какой-то момент одна из них легла мне на ногу. Тогда я
испытал чувство дежавю.
Я на миг понял, что ощущаю и озеро, и рыбок, и тяжеловесную
летающую черепаху и лис, которые сидят на краю берега, и Лянга,
который был чем-то недоволен. Я словно ощутил настроение каждого
существа в озере. Я охватил их своим «вниманием». И хоть я мог
выделить каждого из них, разделения не было, я ощущал всё
целиком.
Когда я осознал это состояние, и что такое вообще возможно,
то…почти сразу просто потерял это состояние.
Конечно же повторная попытка ощутить то же самое ни к чему не
привела. Это было что-то случайное и мимолетное. Пока что.
— Уже лучше, — довольно заметила Черепаха, пролетая надо
мной.
Ее морда была поднята к солнцу, а летела она вообще боком.
— Ты перестаешь быть таким шумным, Ван, — медленно сказала она,
— Ты начинаешь слушать и обращать внимание не на свои мысли, а на
природу вокруг. На других существ. Это уже что-то…ты начинаешь
замечать, что на этом озере не ты один, что существуют другие.