–Хорошо. Подождём. – Кивнул паладин и, забросив свой лом в рюкзак, первым отправился к костру. Он сел между девушкой-ликаном и вампиром в позе лотоса, скрестил ладони и что-то тихо зашептал. Его глаза погасли, прикрытые веками, а монотонный шёпот слился в гул усиленный ведром-шлемом. Но было в этом речитативе что-то успокаивающее. Что-то, что противилось давящей атмосфере Магхат-Трогтара и успокаивало расшатанные нервы.
Возможно я агностик. Возможно он фанатик и ненавидит меня. Но держался он так, что заслужил моё уважение с первых жестов и слов. И его молитва действительно успокаивала, хоть я не мог разобрать его слов.
Само собой как-то вышло, что у костра вдруг оказались почти все и в той же позе. Даже бешеному Еремею оставили просвет, но тот упёрся рогом в камень и с видом обиженного дитяти сидел к нам спиной, таращась на беснующихся у барьера мертвецов.
Интересно, а если бы не эта убаюкивающая молитва, смогли бы мы сдержать себя под прессингом системы. Она тонкой струйкой злости проникала в душу и требовала убивать. Убивать со всей своей яростью. Только сейчас я обратил внимание, что шкала ярости полна, хотя урон давно не идёт. И только когда я вслушиваюсь в тихий гомон паладина, она спадает. Едва-едва, но все же.
Вот она, настоящая сила веры и духа.
Глава 3
Дрейк, как всегда оказался прав. Лирия появилась через два дня. Просто вдруг оказалась сидящей у костра, а в ее темных со стальным отливом глазах, плясали отблески пламени. Несмотря на мелкий размер присущий всем дриадам эта выглядела жутко опасной, особенно если учесть, что ее шаловливость прошла и осталась только аура силы и могущества.
Эти два дня дались нам нелегко. Поначалу градус недоверия рос и даже монотонный речитатив Святозара его не сглаживал. Мы как болваны сидели в круге у костра и подозрительно зыркали друг на друга. Я доверял только Дрейку ведь неписи не в счёт. Их я воспринимал скорее как оружие. Орку и дриаде доверия тоже не было. Появились ни откуда, принесли весть от врага и о врагах. И уж слишком навязчивы. С их уровнями лезть в Магхат-Трогтар нет никаких резонов, если только нет своего интереса. И этот интерес я. Не верю я ни им, ни Альтаиру.
Святозар смирился, как истинный воин с тем, что придётся работать в связке с врагом его веры и ордена. А вот Еремею это смирение никак не давалось. И сквозь смиренный взгляд нет-нет, но проскакивало фанатичное пламя ненависти и злобы.