— Легко, — искренне недоумевал он. — И даже отлично. Будете под присмотром.
— Под чьим присмотром? — не поняла я.
— Под моим, конечно. Обследоваться не собираешься, как я понял? — перешел он на неформальное общение, и взгляд его потемнел настолько, будто мы сейчас свернем куда-то за угол, и он лично меня за это пристрелит.
— В понедельник, — пожала плечами. — Мне сказали, что это терпит.
— Зря ты не слушаешь, что я тебе говорю, — заметил он мрачно.
Я промолчала, решив не вызывать больше подобного взгляда в свою сторону, иначе его концентрация превысит все допустимые нормы.
— Хотела бы я посмотреть на ваших помощников.
— И что хочешь увидеть?
— Образчик дисциплины и хладнокровия, — улыбнулась.
Он усмехнулся, но интригу не нарушил.
— А зачем вы, кстати, меня указали в качестве вашего помощника? — спохватилась я.
— Я никого, кроме тебя, не знал, а мне нужна была квалифицированная помощь.
— Вы мне льстите?
— Ты правильно сказала — я людей насквозь вижу. Тебя я рассмотрел еще при первой встрече.
И Князев выкрутил руль, въезжая на ярко освещенную парковку. Да, ресторан показался совсем не того уровня, к которому я привыкла. Но, видимо, Князеву в самый раз. Все, за что я себя похвалила — что не выскочила из машины самостоятельно, предположив, что все же нужно дождаться галантного жеста. В остальном — ни одежда, ни растрепанный вид никак не соответствовали уровню заведения. Но тут уж осталось только наплевать. И не заказывать суши.
— А как вы решили стать хирургом? — решилась я на вежливое анкетирование, когда у нас приняли заказ.
— У меня не было большого выбора, — перевел он на меня взгляд.
Создавалось впечатление, что говорил и думал он совершенно о разных вещах.
— Но вы теперь легенда. Разве это не ваше призвание?
— Мне нравится моя работа.
Князев что, напрочь лишен честолюбия? Это непривычно. Обычно мне было легко поддерживать беседу с такими, как он. Пара комплиментов, побольше информации о достижениях — и врач заливается соловьем. А я скучаю. Этому же попробуй скажи, что я в восторге от его последней статьи — решит, что мне закупорило какой-нибудь важный для кровообращения сосуд.
— Вино будешь?
— Нет, — слишком решительно отказалась я, что вызвало у него уже привычную хищную усмешку.
— Ян, ты боишься, что пожалеешь завтра, если проснешься со мной в одной постели? — склонил он голову набок.