Понятно, что местный феодал, поняв, что на его землях благодаря
нам наступила тишь, да гладь, обычно против нашего присутствия не
возражал. Кстати, ему это еще и выгодно было. Наша сотня, конечно,
деньгами не сорила, но выручку в кабаках и домах терпимости
поднимала изрядно, а это налоги, которые шли в его казну.
Я уже даже начал мечтать о тех временах, когда разные графы и
бароны сами начнут нас зазывать к себе, да еще и базы для нас
силами своих смердов удобные (в этом мире сказали бы –
комфортабельные, любят здесь длинные слова) готовить, но тут
произошла накладка, которая полностью изменила мою жизнь.
Виноват в этой накладке был барон, не помню, как его звали, да,
наверное, и не знал никогда, не интересовало меня это, владелец
феода, в котором мы пару дней назад решили обосноваться. Можно
только догадываться, что стало причиной его необдуманного поступка
– то ли он был не в курсе, насколько мы выгодные и непроблемные
соседи, то ли ему какая особо терпкая моча в голову ударила, но он
во главе всей своей невеликой и оборванной дружины в двадцать
человек напал на наш лагерь, в котором, напомню, было больше сотни
хорошо вооруженных головорезов. И даже успел убить несколько
человек, прежде чем мы перебили его убогое воинство, а сам барон
удостоился чести быть обоссанным Друзом.
Вроде бы вопрос разрешился? Но нет. Разбойничьи традиции
требовали теперь показательно наказать виновника гибели наших
товарищей в результате неспровоцированного нападения. Барон уже
мертв? Не беда. Есть его замок, а там его семья. Противиться порыву
шайки не мог даже я, так что без возражений повел своих уже слегка
подвыпивших и горящих жаждой мести подчиненных на штурм курятника,
который барон по какой-то непонятной ошибке считал своей
твердыней.
Ворота я впервые в жизни выбил воздушным потоком. Хотел просто
попробовать, получится ли, хотя и был уверен, что нет, но створки
оказались настолько ветхими и хлипкими, что даже от моего слабого
удара тут же слетели с петель. Защищать замок, понятное дело, было
некому – вся баронская дружина, если ту жалкую группу из двух
десятков оборванцев, можно было так назвать, осталась лежать в
лесу.
Все. Победа. Месть свершилась. Местных девок поволокли в сараи,
из подвалов выкатили бочки с вином и элем, которых почему-то в этом
нищем замке оказалось на удивление много. Я тоже, разумеется,
приложился изрядно, и проснулся… в компании вдовы барона, дамы
слегка за тридцать в самом, я бы сказал, соку.