Обе сделали реверанс, виконт поклонился. Элинор обнаружила, что пристально изучает его лицо. У него очень привлекательные губы. Интересно, что бы она почувствовала, если б они коснулись ее губ.
– Леди Элинор?
Смущенно моргнув, она пришла в себя. Что с ней происходит? Виконта явно интересует Бьянка, как же иначе?.. К тому же столь неприличные мысли о незнакомом человеке просто смешны и абсолютно не в ее характере.
– Вы хотели о чем-то спросить, сэр?
– Леди Агата и я интересуемся, почему до сих пор мы вас не видели в Лондоне.
– Обычно мы с сестрой живем в нашем поместье и только недавно приехали.
– Как удачно. Ваше присутствие добавит изящества, которого здесь так не хватало, и послужит успеху сезона, – возвышенно сказал он.
– Едва ли столица испытывает недостаток в красивых женщинах, милорд, – ответила на его цветистый комплимент Элинор.
– Красивых, возможно. Однако не таких восхитительных, как вы обе. – Он говорил ей, но было ясно, что все это предназначалось Бьянке. – Полагаю, многие джентльмены обидятся на графа за отсрочку вашего приезда в Лондон.
– У меня есть подозрение, что граф из тех мужчин, кто прячет самое ценное подальше от чужих глаз, – объяснила леди Агата с высокомерной усмешкой.
Бьянка скромно опустила голову. Элинор вяло улыбнулась, зная, что слабую женскую улыбку обычно принимают за согласие. Но о каких ценностях говорит эта дама? Они бы ужаснулись, если б знали, как граф обращается с дочерьми.
«Так скажи им!» Но как бы Элинор ни хотелось развеять миф об их отце, это бы обидело и привело в замешательство ее сестру. Не говоря уже о том, что правда об истинном характере графа вызвала бы в обществе скандал.
– Теперь, когда мы представлены должным образом, – сказал лорд Бентон, – я имею честь пригласить вас на танец. Леди Бьянка?
Та взглянула на предложенную виконтом руку, затем на сестру. Элинор с беспокойством и подозрением глядела на виконта. Легкие морщины в уголках глаз сказали ей, что он стар для юной Бьянки, а самонадеянность его чувственной улыбки свидетельствовала об искушенности, недоступной пониманию ее молодой и наивной сестры.
Но глаза сестры умоляли ее о согласии. Элинор обещала себе проявлять бдительность, хотя и не чрезмерную, в отношении мужчин, которые ухаживали за сестрой. И она разрешающе кивнула.