– Светочка, достаньте с Наташей синенький чайный сервиз.
Мы полезли на антресоли, вытащили оттуда коробку, открыли её и я обомлела! Безупречной формы тончайшее блюдце лежало сверху, благородно поблёскивая тёмно-синим кобальтом в сочетании с золотом и витиеватым цветочным рисунком. Я перевернула тарелочку и посмотрела на Свету. Она с удивлением спросила:
– Что случилось?
А меня начало тошнить, голова закружилась и я уселась на ковёр, не выпуская из рук драгоценность. На оборотной стороне блюдца стояло клеймо Императорского фарфорового завода с монограммой Александра Третьего: буква А в центре венка, клеймо с 1881 по 1894 года!
Прибежала Светкина мама, увидела меня на полу и переполошилась:
– Наташенька, тебе плохо?
– Тетя Зиночка, откуда у вас это? – севшим голосом спросила я.
– Что?
– Сервиз….
– Ну, не знаю…, сколько себя помню, всегда у нас был. От мамы достался, а ей от её м-мамы….
Светик подсунула мне бокал коньяка, я выпила одним махом, пришла в себя и начала вытаскивать содержимое из коробки. С осторожностью вынимала предмет за предметом, осматривала, переворачивала их, проверяя клейма. Расставляла прямо на полу. Сервиз был великолепен, на двенадцать персон с чайником и молочником. Он поразительно хорошо сохранился без сколов и трещин, не хватало только одного блюдца.
Светик с тётей Зиной стояли молча.
– Его… его нельзя для гостей ставить, разбить ведь могут, – произнесла я в полнейшем смятении, задрав голову.
– Но, почему?.. Мы всегда им пользуемся по большим праздникам, – сказала тётя Зина, растерянно оглаживая руками кухонный фартук с красно-жёлтыми петухами.
– Как ещё не переколотили! Включи ноутбук, Света!
Она метнулась в комнату. И я долго и вдохновенно посвящала их в историю завода, показывала клеймо, сравнивала его со знаком на чашках и блюдцах, а на десерт обозначила рыночную стоимость – около семисот тысяч рублей или пятнадцать-шестнадцать тысяч евро.
Тётя Зина со Светкой отказывались верить и дружно пили валерьянку.
– Как минимум, четыре поколения прошло, если считать от тебя, – я озвучила династическую связь, указывая на младшую из членов семьи. – То есть, получается, от пра-пра-бабки.
– Может, она была любимой фрейлиной императора? Он ей подарил в знак любви. Вот это супер! – высказала версию Света, начав проводить родословную, конечно же, не ниже чем от царской фаворитки.