– Ну, да, так и есть. Ругаемся, но очередной глянец выродим. А ты чего пришла? Случилось что-нибудь?
– Нет, всё в порядке, слава Богу. Пыталась тебе дозвониться, но бесполезно.
– О!.. Нашла когда! Номер сливаем, видать, ночевать здесь придётся.
– Догадалась, поесть тебе прихватила.
– Ты святая! – воскликнула Света и крутанулась в кресле. – Не обедала, умираю от голода. Сегодня закончить обязательно нужно, иначе номер завалю.
Я решительно сдвинула бумаги на столе, выложила контейнеры с отбивной и салатом, подруга поспешно накинулась на еду.
– Светлана Александровна, главный вызывает, – прокричал в дверную щель молодой женский голос и каблучки быстро зацокали по коридору. Обладательница шпилек снова кому-то что-то выкрикнула и понеслась дальше. Редакция жила привычной жизнью.
– Поесть человеку спокойно не дадут! – пробурчала Света с недовольной миной, вытирая руки бумажными салфетками. – Вот, ты понимаешь, влетит сейчас на полную катушку. Как верстается номер, так обязательно сумасшествие!
Она умчалась в таком же темпе, как и носительница тонких каблуков. Я вертелась в офисном кресле и разглядывала кабинет. В отношении работы Светик большой педант, всё аккуратно разложено по полочкам, серые толстые сегрегаторы стоят ровными рядами, на каждом наклейка с надписью. Когда нужно было что-то найти, Света оказывалась незаменима. Её память хранила информацию гигабайтовыми объемами, она знала где находится и как называется тот или иной материал.
Подруга вернулась довольная.
– Представляешь, главный не рычал, а наоборот, выписал премию к отпуску. Правда, смехотворную на булавки.
– Так ты же обычные булавки не покупаешь, представляю размер этой суммы, – сказала я, листая предыдущий номер журнала.
– Не так уж и много. А ты чего пришла? Работы вагон, пойдём, провожу, а заодно покурю.
– Да рядом была, деньги принесла.
Я отложила журнал и взялась за сумочку.
– Мне?.. Какие деньги?
– Что значит – какие? Злотые, евро…. В обменник заходила. Ты забыла или голову морочишь?
– Забыла! Мозг кипит. А сюда зачем принесла? Я здесь зарабатываю, а не трачу, во вторник бы и отдала.
– Ну и что? Твои же деньги.
– Угомонись ты со своей гиперответственностью, – сказала Света, дожевав отбивную. Моё повышенное добросовестное отношение к любым мало-мальски значимым делам для неё было предметом насмешек.