Титания не слышала. Облокотившись о спинку стула, она читала письмо.
Внутри лесной дом казался просторнее, чем снаружи. Кроме большого стола здесь была дровяная печь, вокруг неё – четыре кресла, на дальней стене на крючках висела груда разной одежды: соломенные шляпы, дождевики, старомодные куртки, которые, кроме как в деревне, нигде не наденешь. На другой стене Нин увидела календарь и несколько цветных фотографий в рамках. А под лестницей, ведущей на второй этаж, валялись удочки, ящики с инструментами и угадывался силуэт мужского велосипеда с безнадёжно спущенными шинами.
Взгляд Нин дошёл до раскрытого окна с видом на озеро. В Париже ночью никогда не бывало так темно, никогда не возникало этого ощущения помутнения сознания, придавленности, потерянности.
Она поискала в карманах телефон. Только бы мать захватила зарядку!
– Ты догадалась взять…
– В общем, они приедут только завтра утром, – объявила Титания, пряча письмо в карман брюк.
Нин удержалась от того, чтобы спросить, кто такие эти «они». Всё равно мать никогда не отвечает.
– Я знаю, что тебе очень хотелось попасть на праздник, – произнесла Титания.
Говоря это, она взяла со стола чугунную кастрюлю и переставила её на плиту.
– Ясное дело, ты злишься.
Нин пожала плечами. Час назад она готова была придушить родную мать. Но теперь как будто провалилась в другое измерение, и ей стало на всё плевать. Происходило нечто поважнее пропущенного праздника, и девушке ужасно хотелось узнать, что именно.
– У тебя в лицее есть возлюбленный? – вдруг спросила Титания, чтобы не казаться бесчувственной. – Мальчик, который нравится?
– Что-то мне подсказывает, что мы приехали сюда не для того, чтобы говорить об этом, – заметила Нин и всё-таки, хоть это и было абсолютно неуместно, подумала о Маркусе.
– Угадала, – призналась Фея саспенса.
Титания Карельман повернулась к дочери. Нин стала совсем взрослой и красивой. Нет, не красивой: великолепной. Великолепной и фантастической.
– Я должна рассказать тебе одну историю, – произнесла она.
– Мне не привыкать, – пожала плечами Нин.
– Это довольно длинная история, – предупредила Титания.
– Ну, раз мы всё равно здесь, времени у нас, видимо, сколько угодно?
Титания кивнула и тут же подумала, хватит ли одной ночи. Она давным-давно бросила курить, но сейчас ей вдруг мучительно захотелось затянуться.