— Стерва! Отпусти меня, я хочу ей вмазать. Ты вкурсе, что нельзя трогать чужое?! За это руки отрубали в Морокко!
Меня выносят, ставят на пол, а перед глазами вдруг Сережа Самсонов. Тот самый, что только что меня предал. Удар по щеке, второй, он все терпит. А мне еще больнее! Мне невыносимо! Мне убить его хочется!
— Как ты мог?! Ты сказал, что будешь дома! Что у тебя снова болит нога!
— Я соврал тебе, — пожимает плечами, руки в карманы убирает. Прячется от меня.
Мы стоим на улице, на парковке клуба... Мы стоим и смотрим друг на друга, как два соперника перед битвой. Но я уже сдаюсь.
— Скажи, что это случайность. Скажи, что он был пьян! – кричу ему в лицо, почти на цыпочки вставая. А он так смотрит, так холодно, так отчужденно. – Скажи, Сереж…. Что я просто не так все поняла! Хоть что – то скажи!
Он коротко мотает головой, а из моей груди крик отчаянья рвется.
— Скотина! Сволочь! Как ты мог! — бью его в грудь, он даже не шевелиться, смотрит на меня волком, и я не могу понять, что у него внутри. – Сережа… Почему…Ты…Ты говорил, что я нравлюсь тебе.
— Нравишься. Но ты маленькая, а у меня есть потребности.
— Потребности, значит?
— Луш, мне восемнадцать, жизнь только начинается, почему я должен из-за тебя надевать добровольный целибат, пока ты решишься стать взрослой, — он подходит ближе, пока мои губы дрожат, пока слезы льются. Он ведь говорил, что дождется, говорил, что уважает мое решение остаться невинной до восемнадцати. – Ну что ты ноешь?! Ну слушай, может ты уже готова, м? Хочешь, прямо сейчас сядем в машину, и я сделаю тебя взрослой. Ты готова остаться со мной? Готова стать моей по - настоящему?
Толкаю его в грудь, теперь его прикосновение как укус змеи. Опасны.
— Мы могли бы начинать все делать постепенно… Ты мог бы учить меня… — Отхожу все дальше… Дальше…
— Луша! — тянет руку, но я как кобру бью ладонью.
— Не прикасайся ко мне! Никогда, слышишь?! — разворачиваюсь и бегу. Ветер под кофту заползает, заполняет душу ледяными иглами. Так больно, так страшно. Я же почти…. Почти была готова… А он!
— Луша! Стой, дура! – он ловит меня в метре от дороги. – Притормози!
— Да пошел ты! — кричу, бью снова и бегу. Теперь только бег делает тише боль, что рвет на части. Теперь только бег помогает дышать.
Слышу сигнал самоката, только когда он уже летит на меня.