Туда, в столицу нашей Родины, спецрейсом отбыл профессор Нахимов со свитой, захватив с собой Игоря Рябинина, – и пообещал в скором времени вернуться…
Валерий быстро и грамотно описал ситуацию, ну а Ракитину хватило полминуты, чтобы осознать ее.
– Понял, – сказал он деловито. – Сколько их? – имея в виду население вокзала.
– Сто семнадцать душ, – тут же отреагировал Трофим.
– Слышу, – отозвался Ракитин.
Он пошуршал чем-то, затем произнес:
– Доложу немедленно. Думаю, решение будет принято сегодня же. Валера, черт… Как я рад, что тебя слышу!
Переход от суховато-официального тона к простому человеческому был для всех как внезапный луч света во мраке. Кто-то засмеялся.
Но главное – подопечные Силантьева поверили, что на той стороне сидят не чугунные болваны-бюрократы, которым плевать на все и всех, а такие же люди – и они на самом деле будут думать о них, осажденных, и придут им на помощь. Улыбнулся и Валера.
– И я, Коля, – сказал он. – Я тоже очень и очень рад…
Ракитин с Подольским обговорили кое-какие детали.
– Ты будь на связи, – предупредил майор.
Валерий замялся.
Вообще-то он собирался в очередной рейд. Искать Зверева с Меркурьевым просто так, бессистемно, – это в точности из поговорки про стог сена и иголку, но у Подольского сложилась руководящая идея.
Он не собирался темнить, разводить секреты и честно изложил свою задумку. Николай выслушал, малость помолчал и… согласился:
– Ладно. Тогда кого-нибудь оставь на приеме!
– Да старшого и оставлю. Трофим Иванович Силантьев… – Валерий представил главу команды союзников.
– Отлично, – отреагировал Ракитин. – Но, я надеюсь, к ночи вы вернетесь?
– Обязательно.
– Ладно… Ну все, конец связи! Питание берегите… Волна та же, штаб всегда на ней. Отбой!
– Вот так. – Подольский поднял взгляд, увидел почтительно-безмолвную толпу, постарался сдержать улыбку: – Ну, Трофим Иваныч, принимай технику в хозяйство. – Он положил руку на корпус рации. – Питание береги.
– Да херня питание, – отмахнулся начальник. – Подключим к генератору, это нам раз плюнуть…
– Ну, и тем лучше. – Подольский встал. – Тогда мы перекусим, отдохнем часок и в путь.