А потом уколол ее в шею сбоку. И она отключилась за какие-то секунды.
Моргая в темноте, она прислушивалась к своему испуганному дыханию.
Надо что-то делать.
Она оперлась ладонями о сиденье стула, влажное и холодное от ее собственного пота, и приподнялась. Ее никто не остановил.
Мелкими шажками она прошла несколько метров, пока не наткнулась на стену. Проковыляла вдоль нее, дальше была какая-то гладкая, холодная поверхность. Металлическая дверь. Она подергала засов. Дверь не поддалась. Заперто. Конечно, дверь заперта, а на что, собственно, было рассчитывать? Это ей почудился смех или же он раздался в ее собственной голове? Где тот человек? Почему он затеял с ней эту игру?
Надо что-то предпринять. Надо подумать. Но для того чтобы думать, необходимо избавиться от этого металлического шара, не то от боли она сойдет с ума. Она засунула большой и указательный пальцы в уголки рта. Почувствовала шипы. Попробовала просунуть пальцы под один из них. Бесполезно. Подступил кашель и следом паника: дышать было невозможно. Тут она сообразила, что из-за этих шипов горло распухло изнутри, и скоро она задохнется. Она принялась колотить в железную дверь, попыталась крикнуть, но металлический шар глушил звук. Она сдалась. Прислонилась к стене. Прислушалась. Ей почудилось или же она действительно слышит чьи-то осторожные шаги? Неужели он ходит по комнате, играя с ней в жмурки? Или это ее собственная кровь пульсирует в ушах? Стараясь не обращать внимания на боль, она сжала рот. Ей только-только удалось загнать шипы назад в шарик, но они снова заставили ее широко распахнуть рот. Казалось, что шарик пульсирует, что он превратился в сердце из железа, стал частью ее самой.
Надо что-то предпринять. Надо подумать.
Пружины. Под этими шипами – пружины.
Шипы вылезли, когда он дернул за шнур.
«Не трогай шнур», – сказал он.
А почему? Что тогда будет?
Она сползла по стене и села. От бетонного пола шел сырой холод. Снова захотелось крикнуть, но она не посмела. Тишина. Молчание.
О, слова, что она сказала бы всем, кого любит, – вместо слов, которыми просто заполняла молчание, общаясь с теми, кто ей безразличен!
Нет никакого выхода, нет. Только она сама и эта безумная боль, и голова вот-вот взорвется.
«Не трогай шнур».
А может быть, надо потянуть за него – и шипы уберутся назад в шарик, и боль уйдет?