- Мама, - рявкнул на пожилую женщину мужчина.
- А я то что? За что меня обвинять, за знания? Я с Рокотовым старшим всю жизнь прожила. И знаю, о чем говорю. А ген, Игорёк, ногтем не задавишь! – не унималась женщина, пока трое гостей раздевались и разувались в прихожей.
- Если бы он открыл сам, он бы понимал, что к нему пришли, и ждал бы диалога, - продолжала попытки донести свою позицию Нина до оставшихся членов гостевой делегации.
- Он не разговаривает с нами, но не рехнулся. Он прекрасно понимает, что к нему пришли люди, и так как это я, а не какие-то непонятные незнакомцы, то уже скоро буду стоять перед ним и опять пытаться помочь.
- Это бесцеремонно, - выдала последний аргумент Нина, скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась от Игоря.
Тем временем визитеры приближались к гостиной, где находился Макс, погруженный в воспоминания. И вместе с тем, измотанный переживаниями по поводу них. Он с трепетом перебирал страницы ежедневника, гладил пальцами записи. Перекладывал аккуратно вложения. Для кого-то это был несуразный хлам. Но для него – ниточка памяти. Тут были посадочные талоны на самолет в их первую совместную поездку. Билет на выставку современного искусства, первое совместное фото. Снимок Ирины на фоне моря и заходящего солнца. Фольга от шоколадки, которую они покупали в аэропорту за несколько минут до посадки в самолет. Листок березы, засохший одуванчик, чек на оплату аренды мотоцикла и многое другое, что без пояснений и воспоминаний Макса не имело абсолютно никакой важности и ценности для других.
- Я же говорю, похожи. Еще один любитель полистать! – отозвалась мать Игоря.
- Красивая, - с восторгом разглядывая фотографию, что выпала из ежедневника и лежала на полу, произнесла Нина.
- Ну, хоть какие-то прояснения стали появляться! – с небольшим облегчением произнес Игорь.
Макс сидел погруженный в свои переживания. Перед его глазами проносились те месяцы, дни, минуты, что он был счастлив и любим.
- Не дашь и нам полистать? – спросила без особой надежды пожилая женщина.
Мужчина, ожидаемо, захлопнул записную книжку, и молча уставился на гостей. В этот момент Нина спрятала в свою сумочку ту самую карточку, что разглядывала с восхищением. Макс не обратил на это внимание, и так как ежедневник был закрыт, а его внимание привлекала пожилая родственница, он не заметил потери.