Хлопнула дверь, и раздался возглас удивления.
Алекса резко повернулась.
– Извините, я знаю, что не должна быть здесь одна, но… – Она замолчала, увидев, кто вышел на террасу.
– Это вы! – прорычал Волкодав. – Похоже, вы намеренно стремитесь именно туда, где вам не следует находиться. – Легкий ветерок пошевелил его волосы, а от раскачивающихся побегов плюща по лицу побежали причудливой формы тени. Он выглядел жестоким. Грозным.
Алекса вздернула подбородок: она не позволит себя запугать.
– Мне необходимо подышать свежим воздухом, и садовая терраса вполне респектабельное место, где я могу находиться. – Она демонстративно оглянулась по сторонам. – Или вы рассчитывали здесь быстро перепихнуться с одной из подружек?
Губы графа сжались в тонкую линию.
– Вы позволяете себе весьма фривольные шуточки, леди Алекса. Острый язычок может довести вас до беды.
– Уже доводил, – призналась Алекса, – и не однажды. Если помните, вы меня поцеловали.
– Я целовал многих женщин, – сообщил граф.
– И хотите сказать, что я оказалась незапоминающейся?
Его глаза блеснули.
– А вы как думаете?
Алекса почувствовала, как краска заливает ее лицо, и разозлилась на саму себя. Нечего задавать глупые вопросы. Идиотка. Конечно, он не запомнил, как целовал неуклюжую деревенскую мисс. Что же касается ее воспоминаний об этом…
– Забыли, и слава Богу, – усмехнулась Алекса. Во всяком случае, она рассчитывала, что ее гримасу можно принять за усмешку. – Я тоже выбросила из памяти этот неприятный момент. Сделав паузу, она мстительно добавила. – Это было нетрудно.
– Да? – Темные брови графа слегка приподнялись. – А мне показалось, что вы уделили самое пристальное внимание новому опыту.
– Вы себе грубо льстите, сэр. Ваши поцелуи, как и вы сами, довольно быстро забылись.
– Забылись, – задумчиво повторил он.
– Полностью, – заверила собеседника Алекса.
– Тогда, возможно, вам необходимо напоминание?
Алекса от удивления открыла рот.
– Вы не посмеете!
– Я предупреждал вас, что острый язычок не доведет вас до добра. Вы сказали именно то, что ни в коем случае нельзя говорить известному распутнику.
Нет. Алекса, как завороженная, не могла отвести глаз от насмешливого изгиба его порочных губ. «Не смей думать о его горячих, сохранивших вкус бренди, чувственных губах. Не смей думать о его гибком, отлично тренированном теле».