– Я не делал того, о чем вы думаете, – возразил Алекс. – Хотя, заметьте, это было нелегко.
Судя по мрачному выражению лица Глинис, его воздержанность не произвела на нее впечатления.
– Кэтрин близка со своими братьями, – пояснил Алекс. – Если вы забыли, они из рода графов Аргайлл, так что я должен был сказать ей «нет» очень осторожно.
– На мой взгляд, это выглядело, скорее, как «да». Вы были голый и, судя по всему, готовы к подвигам.
Алекс подумал, что этой ночью Глинис полна сарказма. Она подошла к нему ближе и постучала пальцем по его груди. Хотя ее глаза пылали гневом, от кончика ее пальца по всему телу Алекса распространилось тепло.
– А если я просто расскажу Косматому Маклейну, что видела, и предоставлю ему самому в этом разбираться? – спросила она.
Ну и решительная же она женщина, помоги ему Бог. Если она сейчас побежит к Косматому с этим откровением, никому из Макдоналдов не удастся сбежать из замка. Алекс провел рукой по волосам. Он мог бы ее связать и оставить в кладовой, но ему не нравилась идея бросить ее беспомощной, не зная, сколько времени она здесь пролежит и кто может ее найти. Он попытался урезонить Глинис:
– Если вы расскажете Косматому, он меня убьет.
– Это будет не моя вина, – сказала она. – Человек должен расплачиваться за свои грехи.
Не говорила ли Тирлах что-то в этом роде? Ее пророчества начинают сбываться?
– Вы не можете быть настолько бессердечной, – взмолился Алекс, хотя вид Глинис говорил ему о том, что она очень даже может. – И я же вам сказал, что не согрешил с Кэтрин.
Во всяком случае, не в этот раз…
– Пусть так, но замок я все равно сегодня покину. – Во взгляде Глинис читалось упрямство. – В замке сотни мужчин, мой отец не узнает, с кем я сбежала, если вас именно это волнует.
Если ее отец будет участвовать в нападении на замок Мингари, он может вообще узнать об исчезновении дочери лишь через несколько дней. Но это все равно глупо.
– Правда имеет обыкновение всплывать наружу. – Алекс скрестил руки на груди. – Вы подумали о том, как поступит ваш отец, если узнает, что это я вас украл? Как бы он ни рассвирепел, он потребует, чтобы мы поженились.
Во взгляде Глинис впервые появилась неуверенность. Алекса почему-то задело, что перспектива выйти за него замуж оказалась единственной частью ее нелепого плана, которая заставила ее поколебаться. Наконец Глинис твердо сказала: