Это снова текут по столу
Капли водки и лютые слёзы.
Отшумели дубы и берёзы.
И по кругу клубится туман.
Не пойму, и осилить едва
Светлой памяти взлёт лебединый.
Невиновный и всё же повинный,
И другим не вернуться назад.
К чёрту песни и ломаный стих.
Это море бушует в сосуде!
И монгол на огромном верблюде
Озирает пространство степей.
Это ветер гремучим песком
Засыпает зелёные страны,
И клубятся по кругу туманы —
Словно айсберги над головой.
Эскимос надевает пенсне
И трясёт снеговой бородою.
Через полюс стремятся за мною
Три упряжки голодных собак.
И консервный заржавленный нож
Вылетает из вспоротой банки,
И ложатся ничком куртизанки
На ещё не остывший песок.
Это память лебяжьим крылом
Выметает последние крохи.
И струится на крылья эпохи
Чья-то жизнь запоздалым лучом.