Активно жестикулирую руками, дышу глубоко, толчки крови в висках все больше давят. Я никогда еще не была настолько на взводе. Когда энергия берется непонятно откуда, и ты не соображаешь, что делаешь.
Я даже шанса не оставляю на то, что могу заблудиться, на то, что меня поймают люди Валиевых, что Цербер вовсе не собирался отпускать меня, и следует сейчас по пятам, чтобы вернуть.
Задыхаюсь от каждого шороха, что слышится рядом. Веду себя как дикарка, сбежавшая из психушки. Оглядываюсь, останавливаюсь. Все время чую преследование. Но никого нет. Шумит только моя кровь и птицы над головой.
Рук уже почти не чувствую. Перчаток у меня нет, а из-за глубоких сугробов я уже несколько раз окунула кисти в снег.
Время перестает существовать. Я его не ощущаю. Сколько прошло?! Минуты? Часы? Не определить. Я уже забываю зачем и куда иду, потому меня неожиданно и очень глубоко бросает в колодец страха. Там темно и жутко и промозгло. Почти так же холодно моим ногам, на которых давно покалывает пальцы.
Границы пространства начинают исчезать. Трудно понять, где я вообще нахожусь. Вокруг только мерзкий, ледяной снег, в котором я, кажется, тону все больше, и уродливые деревья, тянущие ко мне свои корявые лапы.
Силы покидают меня резко. И я буквально проваливаюсь в снежный сугроб. Слеза жжет кожу на щеке. Все тело тяжелое. Я просто не смогла дальше тащить себя. Шубу, что стала влажной и неподъемной. Ноги, которые отказывались слушаться.
До машины я так и не дошла. Да я была обречена с самого начала. И Цербер об этом знал… Он ведь предупреждал, да?!
– Да пошел ты! – кричу, но меня не слышно.
Над головой кружат макушки деревьев.
Обессилено закрываю глаза. Какая же я дура! Заблудилась. А ведь это было ясно с самого начала. И я просто не соображала, что делаю. А Цербер, он должен был остановить меня, задержать. Пусть даже силой. Но он не стал. Может, в этом и был его план. Зуб за зуб, глаз за глаз – моя жизнь за его.
От холода и снежной влаги не могу пошевелиться, продрогла вся. Я бы рада сейчас встать и пойти дальше, но руки и ноги налились свинцом и не слушаются.
Еще какое-то время нахожусь в сознания, трясясь от страха и глотая слезы. Не знаю сколько. Вечность. А потом оно точно гаснет. Мир перед глазами медленно плывет. Как на карусели.
– Слышишь меня?! – говорит кто-то как сквозь вату. И я улыбаюсь, услышав знакомый голос.