Щелкает застежка его ремня. Я буквально срываю с него футболку. Марк обхватывает мою шею, впивается в губы. Голодный Зверь срывается с поводка.
— Я тоже... — стону едва слышно, пока он нанизывает меня на свой огромный член, — ААА! БОЖЕЕЕЕ!
— Тсс, — хрипит он, — не думаю, что здесь можно трахаться...
— Мне плевать! Трахни меня! Я так скучала по твоему члену... так хотела тебя...
— Только по члену?
Он так глубоко, что я схожу с ума.
— Тугая девочка... моя порочная принцесса, — бормочет он, жестко вбиваясь в моё голодное лоно.
— Еще... еще... да! — рвано дышу, кусаю губы до крови, — Марк...
— Никому не отдам... моя... сука... ты моя! — подхватывает меня под попку, насаживает на себя.
Примерочную наполняют порочные мокрые звуки. Но нам плевать! Обнимаю мужчину, трусь стоячими сосками о его крепкую грудь.
— Глубже... да! Я почти... почтииии! — глушу вой, уткнувшись в его шею, сокращаюсь и кончаю.
-КРИС... БЛЯДЬ... Я... ПИЗДЕЕЕЕЕЕЦ... — не успевает вытащить и заливает собой мою киску.
Нас обоих трясет. Не могу отпустить его. Боюсь, что алая нить нашей порочной связи оборвется. Но Марк аккуратно ставит меня на ноги. Смотрит с нежностью.
— Ты моя принцесса, — рычит, гладит моё лицо ладонью.
Чувствую, как по ноге стекает его сперма. А я ведь... упс! Бросила пить ОК уже пару месяцев как.
— Уйди... — шепчу, — если ты опять меня бросишь... уйди!
— Нет, — он обнимает меня, — не уйду, крошка Крис.
— А как же верность папочке? — вырываюсь, чувствую сильную обиду.
— Да какая тут верность? — вздыхает Марк, — я же не куколд какой-то, отдать тебя Семенову... не могу я...
— Еще вчера был готов отдать! — почти кричу.
— Тихо, малышка. Я всё тебе объясню. Ты только купи это чертово бельё, пожалуйста. Мне со стоячим хером серьезные вещи обсуждать как-то не хочется... А потом мы поговорим.
— Не давай надежду, если потом отнимешь, — шепчу, тыкаясь лбом в его грудь.
— Не отниму... я и сам пиздец как мучился. Ведь год жил, как в аду. И сейчас...
Я покупаю вещи. Затем мы возвращаемся в машину. Там Марк сгребает меня в охапку и долго целует.
— От одной мысли, — убирает прядь волос с моих раскрасневшихся щёк, — что тебя будет касаться другой... я убивать хочу... пробовал терпеть, но это невозможно.
— И ты меня не отдашь?
— Никогда! — рычит он, — твой отец вернется, я поговорю с ним.