— Это не смешно.
Он помогает стянуть мокрую ткань вниз.
— Я серьезно. Хочу жениться.
— На мне? – бестолково спрашиваю. А он только кивает в ответ. – Так ты… Ты меня любишь?
Яр смеется, качая головой.
— Достаточно того, что ты меня любишь. Любишь ведь?
А я в такой растерянности, что только киваю в ответ.
4. Глава 3
Осколки разбитой плазмы и вазы я убрала сама в качестве успокоительной терапии. Состояние – отстой. Как ни взгляни на наш с Ярославом разговор, все было плохо. Он даже не стал отрицать, что не любит меня.
Я просто его устраиваю. Знаю я, что его устраивает. То, что со мной нет проблем. Я тихая послушная Катя, которую достаточно изредка приласкать, и она будет терпеть все остальное.
И он прав, я сама согласилась на это. Я была влюблена до одури. Не слушала никого. Папа перестал со мной разговаривать, мама то и дело хваталась за сердце и пила капли, Димка…
Димка злился больше всех. Ругался, убеждал, что я совершаю ошибку. Что я влюбилась в совершенно неподходящего парня, который женится на мне только по одной причине: отец приказал ему, если тот хочет встать во главе компании.
Такие, как Яр, любят только себя. Эти слова брат безнадежно повторял мне раз за разом. И что я буду несчастна, и что для Яра я пустое место. И что он не будет хорошим мужем. Наоборот, будет изменять. Ему нужна удобная жена.
Он говорил и говорил мне это день за днем, а я упрямо продолжала готовиться к свадьбе. Как любая наивная девчонка, влюбившаяся и потерявшая голову в двадцать лет, я верила, что Димка ошибается.
Он просто не понимает, не догадывается еще, что именно я стану той самой единственной, которая изменит всю жизнь Ярослава. И отпадет необходимость в бесконечной смене девушек, вообще в таком образе жизни. Потому что он поймет, что есть что-то гораздо большее и ценное – любовь.
— Вот дура-то, – морщусь я, ссыпая последние осколки в большой мусорный пакет.
Любовь… Действительно, сказки для маленьких девочек.
Брат был прав. В жизни Ярослава существует только один вид любви – это любовь к себе. Увы, она настолько сильна, что он просто не замечает остальных людей. Он всегда делает то, что хочет, и плевать, если это причиняет кому-то боль.
В школу я приезжаю в подавленном состоянии. Не могу перестать крутить утренний разговор в голове. Меня разрывает одновременно от злости и глухой тоски. Где-то в глубине души дурочка Катя все еще на что-то надеется. Все эти пять лет, и даже сейчас.