Виктор разложил карту прямо на траве, а седой партизанский
командир, представившийся, как Мирон Пыряев, показал пальцем на
карте:
— Цеха начинаются сразу за полем. Немцы завод пока не тронули,
еще не начали вывозить станки, а только взяли под охрану и ждут,
пока специалисты из Германии приедут, чтобы оборудование осмотреть.
Оно же у нас уникальное, специально под заказы из НИИ «Разрядник»
сделанное! Нам надо действовать быстро, чтобы успеть опередить
немцев. Потому что, после пропажи населения и запасов из соседнего
села, эсэсовцы сильно заволновались и зашевелились. На дорогах их
посты сейчас повсюду выставлены в округе.
Виктор кивнул и сказал:
— Значит, постараемся организовать эвакуацию побыстрее. Вот
только, немцам посты на дорогах ничего не дадут. Тут нам дорожная
сеть и не понадобится. А если откроем портал прямо на краю поселка,
возле самых цехов, то и совсем хорошо будет: тогда даже везти
оборудование до каверны не придется.
Потом спецназовец обратился к инженеру:
— Юрий Васильевич, надо постараться сдвинуть портал вперед,
чтобы был по отношению к заводу не за полем, а перед ним. Так можно
будет?
Штерн, посмотрев в свой блокнот с расчетами, ответил:
— Мне понадобится около часа, чтобы пересчитать параметры под
другую точку пробоя.
— Хорошо. Как раз и наши эвакуационные команды к тому моменту
подъедут уже, — согласился Виктор.
Штерн сразу забрался на свое сидение в полуторке и занялся
расчетами, строго предупредив, что нуждается в сосредоточении,
чтобы не ошибиться, и чтобы мы не вздумали его сбивать. Потому мы с
Антоном пока получили передышку. Пробойник был собран, и делать
нам, действительно, было нечего. Антон предложил мне сходить вместе
с ним к варяжскому лагерю.
— Так ты же уже был там, даже задержался, отчего я сам почти всю
машину разгрузил, а Штерн разнервничался, — напомнил я.
Он возразил:
— Ну и что? Еще хочу сходить посмотреть. Где же еще увидишь
настоящий погребальный костер варягов!
И действительно, за полосой кустов и деревьев шириной в сотню
метров, скрывающей от нас реку, чадил возле берега огромный костер.
То была ладья, превращенная в огромный пылающий гроб. Ветер уносил
основной смрад в противоположную сторону, развеивая его над рекой.
И все равно, вонь в воздухе от сжигания трупов чувствовалась просто
ужасная, отчего я зажал себе нос.