Мой провожатый сказал караульному:
— Вот, привел еще одного. Виктор спозаранку доставил.
— Пусть в красном уголке подождет. Иваныч еще дрыхнет. Допросит,
как проснется.
Я был рад, что меня, по крайней мере, не заперли в какой-нибудь
сарай, а впустили в просторное помещение, украшенное красной
материей. Она покрывала высокую тумбу, на которой стоял бюст
Ленина. А на противоположной стене висел портрет Сталина. Но,
больше всего мое внимание привлекла стенгазета, в которую были
вклеены пропагандистские заметки, аккуратно вырезанные из газет.
Посередине находился текст обращения правительства СССР по случаю
начала войны с Германией. И я не нашел в нем никаких различий с
тем, о котором знал еще со школы. Разумеется, я не помнил дословно,
но смысл точно не изменился. Да и дата публикации внизу стояла.
Было четко написано, что напечатано 25 июня 1941 года в газете
«Социалистическое земледелие».
И уже одно это говорило о том, что я попал куда-то в начало
войны, поскольку тут присутствуют окруженцы, и погода стоит пока
еще летняя. Наверное, сейчас август, раз на поле, мимо которого мы
проходили, золотятся поспевшие колосья пшеницы? Но, вот почему
здесь оказались еще и попаданцы, вроде меня, я понять не мог. Да и
наличие мирной деревни совсем недалеко от того места, где
находились эсэсовцы, тоже не вписывалось в привычные представления.
И ни тебе звуков артиллерийской канонады, ни завываний «юнкерсов»,
ни разрывов авиабомб. Лепота, одним словом.
Словно бы это место совсем не близко расположено к фронту.
Возможно, эта тишина оттого, что деревня Ягодовка находится за
линией фронта в глубоком тылу у немцев? Или нечто иное? Может,
параллельный мир какой-то? Хоть и сказали мне уже про некоего
гениального ученого, да и инженера Штерна в удивительном
электрическом плаще я сам видел, как и техническую установку
необычного вида, но, верилось во все это мне до сих пор с трудом.
Ведь в истории СССР никаких подобных изобретений, чтобы людей
молниями сквозь время затягивало куда-то по желанию ученых, никогда
не существовало!
До меня донесся запах табака. Это солдат у входа курил
самокрутку. Время от времени он заглядывал в открытую дверь, словно
желая убедиться, что я все еще здесь, не сбежал и не натворил
непотребное. Но, я просто терпеливо ждал, сидя на длинной
деревянной лавке и глядя в окошко на простую деревенскую жизнь. Эта
большая изба, в которой я находился, стояла на пригорке. И отсюда
открывался вид на половину деревни.