Стоит, облокотившись на косяк, смотря в пол, все в том же черном костюме и такой же рубашке.
— Чего тебе?
— Хочу продолжить то, что начали в ресторане. — ни на секунду не смутившись выдает.
— Я не хочу, слышишь, не хочу!
Пытаюсь по слогам объяснить, отчаянно не желая выдавать насколько меня поразило открытие о его личной жизни.
— Ризанов, тебя жена дома ждет, имей совесть! — не выдерживаю: — Или хочешь повторить предыдущий опыт? — язва не остается без реакции.
И на секунду я будто жалею о сказанных словах, но видя разгневанное лицо лишь раздражаюсь сама. Отхожу от двери, скрещивая руки на груди.
— Не нужно делать виноватым только меня, Вероника!
— Как я считаю нужным думать, так и думаю! Ты…просто… как ты так можешь?!
Смотрю пытаясь найти в нем хотя бы что-то отдаленно похожее на того человека. Он уводит взгляд, играя желваками и тихо хрипит в ответ:
— Катя забеременела после того раза…
Грудная клетка сходит с ума, а разум отказывается понимать этого мужчину.
— Я сказала, мне это неинтересно!
Желание бить кулаками его грудь, лицо, живот. Все, что будет попадаться.
Разве человек, который когда-то любил может так спокойно рассказывать о сексе с бывшей подругой и их общем ребенке?!
— Ты должна знать, чтобы... — как ни в чем не бывало отвечает он.
— Боже! Чтобы что?!! — не удерживая одинокую слезу развожу руками: — Артур, уходи. Просто уйди и больше никогда не появляйся.
Такое ощущение, что вместе с гневом уходят все мои силы. Сейчас хочется пожалеть себя. И вроде бы я не чувствую себя жалкой, но черт возьми, у него все, а у меня ничего. Совершенно.
Он все забрал подругу, танцы…и что самое жестокое…Так, нет, не буду об этом думать. Дышу сквозь зубы, чтобы не сломаться, только не перед ним.
— Вероника…
— Уйди я сказала! — разворачиваюсь шипя словно взбесившаяся самка: — Исчезни. Это будет лучшим вариантом для нас обоих. Пятьдесят семь дней и я оставлю эту твою высотку, а до той поры обходи меня стороной. Потому что если нет, я отомщу…так жестоко, что после даже дышать не сможешь, ясно?!
В глазах все: боль, ненависть, злоба, и отвращение.
Он смотрит пару секунд, поджав губы. И вроде бы разворачивается, чтобы уйти, только в шаге останавливается.
— Ты прекрасно знаешь, не я один предал нас.
Скатертью дорожка в вашу счастливую жизнь. Мысленно проговариваю, смотря в удаляющуюся широкоплечую спину.