Тогда что же произошло в Москве? На московских митингах, как показали исследования, доля участников с доходом выше среднего была действительно выше, чем в среднем по Москве. Но еще больше была доля тех, у кого образование выше, чем в среднем по Москве. То есть это были люди, которые сумели конвертировать свое образование в доход. Мы бы сказали, что это была так называемая буржуазия образования – специалисты, менеджеры и т. п. Но анализ показал, что в составе приходивших на митинг были люди с любыми доходами – средними, выше средних, существенно выше средних, но также и существенно ниже средних (вспомним пенсионерок, о которых говорилось выше). Политические ориентации участников были при этом схожи, повод, по которому они пришли на митинг, был у всех один и тот же. Не классовая принадлежность была причиной их прихода, не она определяла их гражданскую позицию. Словом, классифицировать участников по классовому признаку – в марксистских ли терминах либо в иных – не стоит. Куда более правильным определением участников кажется термин «рассерженные горожане» либо просто «граждане».
В связи со словом «граждане» возникает повод прокомментировать и распространенное мнение о том, что на улицы Москвы вышло гражданское общество. Резоны для такого определения находили, во-первых, в том, что именно гражданский (а не какой-либо иной) пафос протеста был очевиден, а во-вторых, в том, что, как и в случае со средним классом, гражданское общество – атрибут «нормального» общества, прихода которого многие ждали – и заждались. Здесь нам опять приходится сказать, что среди отечественных обществоведов нет согласия в вопросе, существует ли у нас гражданское общество. Оставляя в стороне эту дискуссию, скажем, что наиболее высокую степень сходства с тем, что называют гражданским обществом в западных социально-политических контекстах, у нас демонстрировали или отдельные организации типа «Союза комитетов солдатских матерей», или – в гораздо более широком масштабе – различные объединения людей в Интернете. Приходилось отмечать, что гражданское общество в оффлайне у нас существует или возникает по поводу какой-нибудь беды. Так появились комитеты солдатских матерей, объединения родителей, у которых дети больны раком или ДЦП, общества по поиску пропавших людей и пр. и пр. В массовом порядке гражданские объединения и организации возникли, чтобы тушить лесные пожары, чтобы помогать при ликвидации последствий наводнения.