При мысли о победах рыжего болтуна над неведомыми красотками почему-то стало обидно. Но не за Елену, просто обидно…
Сзади к любопытной девушке неслышно подошел ее брат Ализий.
– Эй, на кого это ты загляделась?
– Этот рыжий тоже жених?
– Нынче все женихи. Слетелись со всей Эллады, точно мухи на мед, словно больше невест не существует.
– Чем ты недоволен? Или ревнуешь к Елене? Ты-то не жених?
– Хвала богам.
– Почему, потому что она наша сестра, пусть и двоюродная?
– Она еще принесет несчастье нашему дому.
– Тьфу на тебя! Сватовство, готовится свадьба, а ты про беду.
Ализий кивнул на толпившихся внизу женихов:
– Смотри! Ну, посмотри. Они все с оружием. Их много, а выбрать нужно одного. Как ты думаешь, что сделают остальные, пусть не все, но некоторые? Начнется просто резня, в которую будут вовлечены и спартанцы.
Пенелопа с ужасом разглядывала толпу разгоряченных молодых мужчин. Ализий прав, по утрам они топчутся во дворе, переругиваясь пока беззлобно и словно нехотя, потом отправляются в харчевни или к своим шатрам, выпивая там немыслимое количество вина, часто неразбавленного, насилуют рабынь и все чаще бесчинствуют. Хвала богам, пока до серьезных стычек не доходило, а что дальше?
Каждый в отдельности герой и способен на многое, собранные вместе – ни на что путное, только на войну или бойню. Войны нет…
– Что же будет?!
– Тиндарей тянет время в надежде найти какой-то выход, но я его не вижу. Нужна хитрость, настоящая, на которую мы неспособны.
Чтобы отвлечь брата от столь неприятного разговора, Пенелопа кивнула вниз:
– А кто этот рыжий?
– Сын царя Итаки Лаэрта Одиссей.
– Где это?
– Маленький островок возле Самоса.
Пенелопа тихонько рассмеялась.
– Ты чего?
– Просто, когда ты подошел, я как раз подумала, что этот женишок небось сын царька с крошечного островка, который не всякий ахеец и знает.
– Да этот остров не так-то прост, как и сам Одиссей. Я с ним едва знаком, но слышал, что большего хитреца во всей Элладе не сыскать, выкрутится даже из объятий Сциллы или Харибды и от Аида, уболтав того, вернется. Его дед Автолик.
– Это тот, что воровал стада, гоняя их, как Гермес, задом наперед?
– Да, к тому же Автолик был сыном Гермеса. А другой дед у Одиссея – сын Громовержца.
– Ух ты, правнук богов, значит? Тиндарей об этом знает?
– Знает, только остров уж больно мал.