Девушка потупилась, а глава комсомольской ячейки продолжил:
— Лена, мне сейчас из областного управления ВЛКСМ звонили.
Знаешь, за что меня песочили? За то, что притесняют работающих
студентов, трудящихся на благо общества.
— Так ведь шабашат и вообще, что Кот, что Осетренко, оба хороши!
То на парах один спит, то воняют и…
— ЛЕНА! — гаркнул на нее Леонид.
Девушка моментально притихла.
— Сегодня уже поздно проводить собрание. В субботу соберешь всех
в красном уголке, кого сможешь. Притащишь туда Осетренко и Кота.
Извинишься. Выговор я с них снимаю.
— А… А как же… — растерянно произнесла девушка. — Я сама?
Извиняться перед этими…?
— Да, сама. Да, извиняться. Заварила кашу? Расхлебывай, — рыкнул
Леонид.
— У… А документ? Как он за инвалидом присматривает? И причем тут
потеря кормильца?
Леонид сел на место, уставился на девушку тяжелым взглядом и
произнес:
— Лена, у него отец в шахте погиб. А на нем бабушка инвалид
незрячая.
Девушка смутилась и потупила взгляд.
— Парня исправлять надо, на путь правильный ставить. Он на
материальную помощь потому и подает, что больше не выкрутиться. И
работает тоже, видимо, для этого же.
— Ну, я… — вздохнула девушка. — Как-то это… обругали сначала, а
потом…
— Партия — это ведь не карающий орган, — постарался достучаться
до нее Леонид. — Партия — это путь. Путь, по которому нам всем надо
идти. А если человек сбился, его не топить надо, а направлять.
Убеждать… Понимаешь?
Лена опустила взгляд в пол и молча кивнула.
***
— В смысле крючком? — растерянно спросил Кирилл.
— В прямом. Вязать арматуру будем крючком, — пожал плечами
Семен.
Парни стояли у длинных, шестиметровых прутков арматуры. Кот
осматривался по сторонам, в поисках проволоки для вязки, а вот
Осетренко пребывал в растерянном состоянии.
— Хорошо, что мужики уже опалубку собрали, — произнес Семен,
найдя наконец огромный моток проволоки. — Не очень люблю с деревом
возиться. Не мое…
— П-погоди, как… в смысле как мы арматуру эту вязать будем? Она
же из железа…
Семен взял два обрубка арматуры, проволоку и достал небольшой
крючок причудливой формы. Согнутый под девяносто градусов.
— Вот так, — буркнул он и сноровисто привязал одну к другой,
затянув все это при помощи крючка. — Тут ничего сложного. Дольше
пилить будем… О! Геннадич!
Парень махнул рукой бригадиру.