- Ясно, - загробным тоном тянет Наумов, почесывая подбородок, - Я вам не родитель, конечно, но не могу не напомнить о предохранении.
- Мы не вместе, - обреченно пищит Алиска.
- Я к таким вопросам ответственно подхожу, не переживайте, Глеб Янович, в академку вашу студентку не отправлю.
- Да пошёл ты! – орёт беззвучно на меня Лютик, и глаза полыхают синим огнём.
Ух…как бы позвоночник мне при массаже голыми руками не вырвала. Аж яйца восхищенно и с легкой опаской поджались. Подмигиваю ей в ответ и, кажется, вижу, как у неё реально валит пар из ушей.
- Что ж, отдыхайте, - сипит слегка поникший Наумов и как-то очень быстро оставляет нас одних.
- Глеб Янович…- растерянно шепчет мой Цветочек, провожая его мокрым взглядом.
А потом берёт со стола какой-то молоток и довольно метко швыряет его очень близко ко мне!
Отшатываюсь, адреналин долбит.
- Сдурела?! – рычу.
- Это ты сдурел! – чуть не плачет, - Ну какого черта ты приперся, а?! Ты же специально, да?! Специально нам мешаешь! Он ведь чуть меня не поцеловал! Сам!!! Что ты наплел ему?! Что за бред?! Ненавижу…Ненавижу тебя!
Я слушаю её горькие слова, смотрю в милое расстроенное лицо, понимаю, что она искренне это всё говорит, и бля…Становится так паршиво!
Цепенею, ощущая, как горло словно удавкой сдавило. Но мне её не жалко, нет. Я чувствую только, как это странно болезненно для меня. Смотрю на неё, приближающуюся ко мне, и не понимаю, что ж так выворачивает, а?
- Ну почему? – Алиса подходит вплотную. Хватает меня за футболку на груди, пытается встряхнуть своими слабыми кулачками, от неё такой распаленный жар идёт, - Почему ты именно сейчас появился?! – становится на цыпочки и, почти касаясь моих губ своими, шипит.
Обнимаю её за талию в ответ, прижимая к себе, и чувствую, как она мгновенно вытягивается струной в моих руках от напряжения. Только дышит часто-часто, оставляя влажный горячий воздух на моём подбородке.
- Потому что сначала я, потом он, Цветочек. Запомни. Всё, у нас уговор, пошли ко мне.
21. 21. Алиса
Артём, присев, вжикает молнией на тенте одноместной черной палатки, разбитой на самом краю палаточного лагеря.
Здесь не безлюдно, метрах в ста пятидесяти ходят другие ребята, болтают, смеются, где-то в палатках горят фонари, освещая их изнутри, но всё равно чувство такое, что мы в этой чёрной звёздной степи только вдвоём. Одни.