Он сделал паузу и вопросительно на меня посмотрел.
— Я не говорил, что хочу тебя убить. Я сказал, что убью
тебя.
— А. Возводишь желание в абсолют. Это хорошо. Это как раз то,
что от тебя требуется. Давай помогу? — он снова обернулся к толпе.
— Кто-нибудь хочет использовать её?
Мразь! Только бы дотянуться до него как-нибудь!
— Ну же, смелее, давайте, не стесняйтесь. Любой, кто хочет,
может выйти и поиметь её.
Амелия всхлипнула.
Один из солдат сделал неуверенный шаг вперёд.
— Не ты, Артур. Вы все уже трахали её. Я обращаюсь к
примитивным.
Примитивные. Вот кем он нас считает. Мразь.
— Так что? Есть желающие? Хорошо подумайте, это ваш шанс. Может,
вы всегда на неё смотрели и думали: как она хороша, вот бы её
поиметь… Пожалуйста. Она перед вами и на всё согласна. Подходите,
имейте.
Никто не выходил. Оставшихся людей словно приковали к месту, не
позволяя идти ни назад, ни вперёд.
— Никто… — пробубнил плешивый себе под нос. — Ну что, моя
дорогая, похоже, ты никому не нужна.
Он обошёл Амелию сзади, а затем, одним движением извлёк клинок
из ножен и вогнал туда, куда имел.
Вот теперь Амелия закричала.
Толпа единодушно выдохнула, а солдаты заржали.
Но всё заглушил мой собственный вопль.
Я рвался из пут, намереваясь прекратить это. Разорвать этого
плешивого.
Шинас медленно давил на рукоять, погружая клинок всё глубже в
девушку.
Амелия билась в истерике. Руки сорвались со стула, она повисла
на верёвке. Она пробовала тянуться назад. Пробовала ослабить
верёвку. Пробовала кричать, но теперь лишь хрипела. Её движения
угасали вместе с жизнью в глазах. Лучше бы она их не открывала.
Внутри бушевала буря. Но обрести свободу она не помогала.
Шинас вогнал клинок до самого конца и отошёл в сторону, бросив
ножны рядом с телом.
Сквозь пелену бури с трудом различил слова.
— Теперь ты точно хочешь меня убить. Ты мой Анатор.
Только мой, — сказал плешивый. — Артур. Донеси до каждого, что
любого, кто прикоснётся к нему или к ней — ждёт смерть. Мелкого
можете кинуть в реку.
А потом из моей груди вырвался очередной крик и мир провалился в
безумие.
Вырваться! Убить! Вырваться!
Убить! Вырваться! Убить…
Я орал и бился в
путах.
Её лицо висело передо мной. В
глазах не было жизни.
Вырваться! Убить! Вырваться!
Убить!
Шум вокруг постепенно стих.
Глаза Амелии поглотил сумрак.
А я всё рвался из пут,
полностью утратив чувство времени.