Сморода — это наша корова. Черная-черная, с огромными темно-синими глазами. В детстве я был уверен, что она все мои слова понимает.
— Ну да, жарковато сегодня, — соглашаюсь. — Искупаться бы.
— Вот пошёл бы к Шурке, и съездил с ними. Васин папа повезет девчонок на дедовом мотоцикле.
Взвешиваю про себя, чего хочу больше: купаться или не видеть рыжую и её сестёр.
А жара уже дышит в затылок...
Вообще-то от нас пешком можно дойти до моря, но в этом месте оно на удивление глубокое сразу от берега.
Нам пока не разрешают нырять с бетонных блоков, которыми заставлен берег.
— Наверное, она все-таки ждёт подарок, — решаюсь, отлепляя от взмокшей спины ткань. — А купаться точно поедут?
— Точно-точно, — посмеивается бабуля. — Погоди тогда, пирогов заверну вам с собой.
***
Громкие крики оглушают, но мы продолжаем носиться у берега, брызгаясь водой, а потом укладываемся в ряд на песок, чтобы увидеть, кого волна выбросит дальше.
Дядя Юра, стоя в воде по пояс бдительно следит за нашими шалостями. Чуть дальше, на песке, загорают старшие Васькины сёстры. Татьяна — самая взрослая у них — нормальная. А вот Ленка и Ирка противные, постоянно нас задирают. У них еще есть Вика, но та редко приезжает, я её и видел-то несколько раз. Из всех сестер вообще только Василису привозят в поселок постоянно, остальных, как говорит моя бабушка, на лето отдают другим родственникам.
Пока я считаю ворон, как смеется дядя Юра, Васька рыбкой катится на волне и выигрывает. Сержусь, но подставляю лоб для щелбана: проиграл, значит, проиграл.
Рыжая мелочь забавно складывает пальцы и типа щелкает мне, а потом Ирке. Таня и Лена с нами не играют, у них «другие интересы». Наверное, снова мальчиков обсуждают.
А что нас обсуждать? Всё понятно! Дал слово — держи. Обещал помочь — иди. Ну, и еще едим больше, потому что нам нужно много сил для роста.
— Накупались или ещё побудем? — Васькин папа прикладывает ко лбу руку козырьком и смотрит на насыпь, где тормозят две незнакомые машины.
Из них показываются одни парни. Кто-то несет гитару, кто-то складные походные стулья.
— Наверное, сворачивайтесь, ребята. Боюсь, будет шумно.
Мы нехотя, но подчиняемся. Василиса канючит, что хочет еще поплавать, но мне передается беспокойство её отца. Мой папа тоже напрягает плечи и хмурит брови, когда ему что-то не нравится.