– Ну и как мы погуляли? – расстегиваю конверт, чтобы достать ребенка. Он не спит, смотрит на меня огромными глазами, но не плачет. – Уже не спишь, Степа? Кушать хочешь?
Вынимаю Степана из конверта, и уже собираюсь войти в комнату, как вдруг меня останавливает странный запах… Чужеродный в привычных запахах квартиры. Я уловила его еще когда вошла, но не сразу поняла, что это…
Слабый запах мужского парфюма.
– Кто здесь? – испуганно спрашиваю я.
Может быть, хозяева квартиры вернулись? Но знаю, что обманываю себя… Крепко прижимаю к себе ребенка, но не решаюсь войти в зал. Потому что, так пахнет парфюм Антона.
– Здравствуй, Кира, – раздается его голос из комнаты. – Не стесняйся, входи… У нас назрел серьезный разговор.
Ощущаю присутствие сзади и оборачиваюсь: из комнаты напротив выходит мордоворот Антона. Путь к выходу отрезан. Остается идти вперед.
Вздохнув, собираюсь с силами перед боем и вхожу в комнату.
Антон стоит в конце зала у окна, непринужденно расправив плечи.
Я тебя поймал.
Птичка в клетке.
Вот о чем говорит его лицо. Глаза насмешливо изучают меня.
Я обманывала его, как он считает, девять месяцев, но теперь он обо всем знает и оправился от шока.
Изучив мои глаза, Антон смотрит на сверток, который я крепко прижимаю к груди.
– Отдай моего сына.
Я стою, не двигаясь.
– Только не начинай, что он не мой. Не верю, я бы знал, если бы ты мне изменяла, Кира. А после развода ты забеременеть не могла, не подходит по срокам, – он показывает выписку из роддома и справку, конечно же, он их забрал. – Так что не вынуждай меня делать тест ДНК.
Сглатываю, лихорадочно ищу выходы.
Их нет.
Я могу закричать, вызвать полицию, позвонить маме…
Но все разбивается об один факт: отец моего ребенка Антон Орловский, и это влечет массу последствий и неприятностей. Суд будет на его стороне. Уверена. Он слишком богат и влиятелен. А я нет. Вот и весь разговор.
Антон забрал мои выписки из карты, уверена, уже изучил их со специалистом и знает все о моей беременности и родах. Знает, как я вынашивала ребенка. И знает предполагаемый срок зачатия.
А случилось оно до развода.
– Я слежу за всеми домочадцами и ключевыми сотрудниками, Кира, – он поджимает губы, словно о чем-то умолчал. – Я бы знал, если бы ты сходила налево. Так что уверен, что ребенок мой.
– Плохо следил, – цежу я сквозь зубы.