Для меня стало большой неожиданностью ее вчерашнее появление в офисе. Я думал, малышка в очередной раз сбежит от меня и плюнет на свою галерею, лишь бы со мной не видеться. Но она сама! Сама приехала!
А ведь Света столько раз избегала нашей встречи: то уезжая на экскурсию, то в гости, то еще хрен знает куда — так мне ее прислуга отвечала.
Каждый раз, когда я прилетал, Светы не было. Как будто она знала и ждала, подгадывая очередную лазейку, чтобы избежать напрашивающегося разговора. Думаю, ее кто-то предупреждал о том, что я выехал в аэропорт, или срабатывало чутье — хрен ее знает. Я понятия не имел, как Свете удавалось так тщательно скрываться от меня.
Первые полгода я не сдавался, штурмовал ее телефон, почту, по которой Света связывалась с моими юристами. Степа говорил, что я вполне могу заблокировать все ее карточки и оставить без финансов, но разве я мог поступить так со своей девочкой и оставить без денег в чужой стране? У нас и так что-то пошло не по плану, иначе бы Света не сбежала. Чего бы я добился, если бы послушал Степку?
После очередного неудавшегося разговора я вернулся домой и решил, что всему свое время. И, видимо, это время настало. Пусть я и приложил свою руку к ее возвращению.
Я притаился, оставил Свету в покое, как будто смирился с ее исчезновением. Потом спокойно подписал документы на аванс, чтобы все выглядело так, словно мне по фигу, что она там собралась делать с галереей. Сроки для полной оплаты меня очень сильно порадовали. Это был мой билетик, чтобы достать малышку. И я за него ухватился. И надо же, это сработало!
Честно скажу, я порадовался — девочка-то вон, выросла: сама сбегает, сама принимает решения, даже к мечте своей двигается — и тоже сама. А когда Света, появившись в моем кабинете, поставила на место Юлю, да еще и делая вид, что зла на меня из-за подписи, а ее ревность тут не при чем, то я еще больше захотел ее вернуть. Видел ведь в глазах олененка, что небезразличен ей.
— Что же, Рыжий, — я посмотрел на себя в зеркало, — сегодня тебе нельзя играть в «дуралейку». Веди себя серьезнее! Тебе надо вернуть эту козочку.
Я побрился, прихорошился. Надел свой самый охрененный костюм, в котором выглядел как стильный и до омерзения сексуальный Аполлон. Ну, подумаешь, рыжий Аполлон.
Перед выходом я посмотрел на себя еще разок в зеркало и понял, что никто и ничто не устоит передо мной!