По пути к Свете я заехал в цветочный. Не мог же я вот так, с пустыми руками приехать к ней в гости.
Въехав на территорию ее дома, припарковал машину возле красного «мерина». Было видно, что за ним ухаживали все это время, на нем ни пылинки не было, ни царапинки.
Я прихватил свой подарочек в керамическом горшке с розовым бантиком и поспешил обрадовать олененка своим появлением.
На улице было хорошо! Ветра не было, а солнце с радостью делилось своими лучиками, вынуждая щуриться. Сад потихоньку оживал, готовясь к лету.
Молодые зеленые листочки уже во всю нарядили деревья. А главным украшением этого сада была потрясающая блондинка, которая сидела в беседке и читала книгу. Ее волосы были заплетены в две пышные косы, на плечи была накинута легкая курточка.
Я подошел ближе, нагло чмокнул ее в шею, прикрыв от удовольствия глаза, и вручил свой подарок.
— Кактус? — Света посмотрела на меня исподлобья. А на поцелуй не отреагировала — или ей было все равно и я ошибся, когда решил, что разглядел в ее взгляде чувства, или же она попросту виду не подала.
— Я так подумал, что кактус...
— Потише, — перебила она меня.
Чего? С чего это вдруг тишина?
Я присел рядом и посмотрел на Свету. Она изменилась — стала еще красивее.
— Так вот...
— Глеб, потише, — спокойным тоном попросила она.
— Что ты меня затыкаешь? Но кактус как раз по этому поводу. Когда твои колючки закончатся, можешь у него выдернуть и продолжить колоть меня.
— Глеб, тиш… блинство!
Откуда-то сбоку раздался писк, похожий на детский плач. Я навострил уши, пытаясь понять, что это и откуда это. Даже на телефон малышки посмотрел — вдруг это оттуда, но тот не подавал признаков жизни.
— Ну, спасибо, блин! — Света захлопнула книгу, бросила в меня недовольный взгляд. Она ловко перегнулась через борт беседки, подставляя моим глазам свою пятую округленькую точку. — Я ее час укачивала! ЧА-АС!
Света выпрямилась, повернулась ко мне, а в руках у нее был ребенок! Маленький такой, крохотный ребенок, завернутый в какой-то плюшевый кокон.
— Разбудил тебя нехороший дядя, — Света вытянула губы, разговаривая с младенцем. Она вновь смерила меня взглядом, пропитанным ненавистью. — Но ты же спать хочешь. Да, Вася? Ты же не будешь мучить меня? Злой дядя, — Света тут же пригвоздила меня к сиденью строгим взором, — больше так не будет. Он будет сидеть тихо! Как мышка! — прорычала она. — Или сейчас же уедет!