—Пока муж. Это временно…
—Кир, — предупреждающе произносит Горский, а мой муж, полный пренебрежения и злости, метает в мужчину адским пламенем гнева.
—Примерно навсегда, — игнорируя моего собеседника, продолжает он, теперь вглядываясь только в меня. Тем самым взглядом, от которых коленки подкашиваются.
Я могу ошибаться, но фраза сказана намеком совершенно точно не мне, а человеку, смевшему подарить мне цветы. Удивляться не приходится, ведь мой муж — собака на сене, умеющий ревновать даже к столбу ЛЭП.
Злость берет жуткая.
—Дочь, — в разгар всеобщего сумасшествия к нашей нескучной компашке подходит мой отец, и по его настроению, я понимаю, что размазать моего мужа по стенке он совершенно не хочет.
Теперь мне точно не понять ничего из того, что тут происходит.
Он берет меня под руку, ведет к себе и целует в лоб.
—Я прикупил пару картин в дом. Они и правда прекрасные, пожалуй, одну из них у меня точно Петрович захочет отжать.
Он говорит, а у меня в ушах вата, и только пульс сильнее лупит по ушам.
—Спасибо.
Бросаю коротко и выпутываюсь из его рук, все еще чувствуя, как две пары глаз сканируют каждое движение. Горский приветствует отца, я их «знакомлю», хоть это совершенно лишнее.
Спустя пару фраз отец, конечно, узнает моего бывшего ухажера и даже не упускает возможности пошутить на этот счет. Я не смотрю на Архангельского, но могу чувствовать бешенство даже на расстоянии нескольких километров, если дело касается Кирилла.
—Сейчас не просто воздыхатель, а адвокат вашей дочери, — Горский улыбается, красуясь в лучах славы. —Только вернулся из Штатов и намерен всерьез заняться карьерой на родине.
Ох. Даже так.
Если бы взгляд Архангельского мог убивать, я бы уже валялась ничком. Острой бритвой проходится по коже, пуская кровь.
На мужа не смотрю, позволяя себе одаривать его полнейшим пренебрежением.
Люди вокруг заинтересовано на нас поглядывают, и только слепой бы не заметил кучкующегося вокруг нас напряжения.
11. Глава 11
ГЛАВА 11
АНЯ
На некоторое время меня отвлекают другие гости, чему я несказанно рада, вот только избавиться от зудящего ощущения в пояснице и на лопатках никак не удается. Мое платье сегодня — вверх самоуверенности, спина оголена, а вот руки и грудь — скрыты, что, несомненно, только будоражит фантазию.
Платье выбрано вопреки, ведь Кирилл в жизни бы меня в таком виде не выпустил бы никуда.