– Кстати, позади нас портрет как раз той самой… – начал было
орк, вновь поворачиваясь.
Эльфийка покосилась на испорченную картину, побледнела,
решительно подхватила его под руку, заглянула в лицо. Как известно,
эльфы – создания тонкие и высокие, но учительнице всё равно
пришлось смотреть снизу вверх:
– Ой, как интересно! – затараторила она. – Просто ужас как!
Действительно, пойдёмте посмотрим на склеп.
Оглянулась на учеников и снова скорчила страшную рожу и
выразительно провела ногтем под подбородком. Ученики впечатлились.
Драка тут же распалась, дети встали парами, и все вместе двинулись
по коридору. Я – за ними. Серые глаза учительницы скользнули по мне
рассеянным взглядом. Видимо, она так привыкла следить за учениками,
что посторонних мозг просто не мог воспринимать.
Орк решительно нахлобучил цилиндр на уши и, помахивая
тросточкой, двинулся вперёд. Мы немного отстали.
– Плафоны… рокако… пилястры… – донеслось до нас.
– Ещё раз, – прошипела эльфийка, – ещё раз хоть один из вас
сделает шаг влево или вправо от маршрута!.. Хоть пальцем коснётся
древности! Хоть… Я! Я вас не аттестую, запомните! А вы, Каширов и
Кетров, после экскурсии вернётесь и смоете то, что нарисовали.
Понятно?
– Да, – уныло отозвались ученики.
– Я ещё родителям вашим напишу! Такую рококу испортить! И как
только в голову пришло?!
Не сказать чтобы я с ней была согласна. По-моему, с усами
портрет стал забавнее, а, значит, лучше, но вмешиваться, конечно,
не стала.
Почти до самого кладбища дети вели себя прилично. Но по мере
того как мы приближались, Каширов и Кетров становились всё
загадочнее и всё отчаяннее шушукались. А рядом со склепом, тем
самым в который укатил ночью «Единорог», случилось
непредвиденное.
– Вы! – тоненько завизжал орк. – Опять вы!
Старичок, вымеряющий расстояние от склепа до склепа, подпрыгнул
от неожиданности и выпустил из рук рулетку. Маленький, сморщенный,
в поношенных заляпанных штанах, красной молодёжной кепке,
длиннополом, не по фигуре сюртуке. Раньше, чем мы успели
среагировать, орк налетел на старикашку, схватил за ворот и
вздёрнул так, что тощие ножки несчастного забрыкались в воздухе, и
один из башмаков улетел в неизвестность.
– Убирайте! Вон! Прочь! Из моего замка! – разнёсся рёв
взбесившегося экскурсовода.
Вот это да! А с виду казался приличным.