То есть, подождите…
На меня сейчас пытаются воздействовать, применяя
манипулятивно-физиологические технологии? Вот этот вот низкий
хриплый голос, шёпот на ухо, дыхание, расположение очень-очень
близко, почти касаясь спины…
Как интересно!
Меня впервые искушал ходячий мертвец, призна́юсь. Думаю, никто
на моём месте не смог бы пренебречь распахнувшимися дверями
возможностей перед любопытством.
– Чудовище? – нежно переспросила я, чуть откинув голову так, что
мой затылок ткнулся в его грудь. – И вы способны будете убить меня
ради удовлетворения собственной жажды?
Сближение – прикосновения – первый интимный поцелуй. Три
классических ступени соблазна. Пусть скажет спасибо, что я перевела
нас обоих с первой на вторую. Нечего тут канителиться!
– Как знать, – ответил Боэсхий.
– Я не верю в это! Не может такой мужественный, такой
благородный мужчи… э-э-э… вампир поступить так подло с бедной
сиротинкой!
– Вы издеваетесь? – нормальным голосом уточнил мой визави и
отступил назад.
Бабушкины вошки! Переиграла. Я обернулась.
– Немного, – призналась честно. – Но, вообще-то, мне нравятся
мужчины в возрасте. Не те, кого грыжа мучит или язва болит, а так…
основательно в возрасте. Лет под триста.
И я наивно мигнула.
Есть такая кинокартина «Беседа с кровососом», в своё время
наделавшая много шума. Меня на неё таскал мой первый вместогарр,
встрёпанный парнишка в очках, не помню его имя. Он фанател по диким
вампирам и потом, уже после сеанса, во время которого я отлично
выспалась, в кафе распинался на тему единения с природой и
возвращения в лоно первобытной красоты. К слову, пацан и сам был
вампиром, одомашенным, конечно. А я тогда, посмеиваясь, заметила,
что дикие кровососы это, конечно, звучит очаровательно, вот только
как быть с вопросами размножения?
– У мертвецов не могут вырабатываться сперматозоиды, – пояснила
тогда, цедя капучино через трубочку. – А, значит, в интимном плане
они… ну... мертвецы. Вечное полшестого, если ты понимаешь, о чём
я.
Парень обиделся за предков, и на том моя первая попытка изменить
мужу и закончилась. И вот сейчас, спустя несколько лет, меня
накрыло непрошеное любопытство. Это был бы преинтереснейший
опыт.
Я положила руки на плечи Босеньке и невинно захлопала ресницами,
переходя в стремительную атаку:
– Знаете, мне отчего то кажется, что вы не будете меня убивать,
– промурлыкала я. – Я же вам нравлюсь, да? Признайтесь. Как
женщина, я имею в виду, а не как кусок отбивной.