Романтика раннего Средневековья?
Вот она!
Зашуганные своими суевериями люди. Для таких даже красновато-рыжый цвет волос, великой опасностью и дурным знамением кажется!
Смотрю на их рожи, искорёженные злобой и таким священным предвкушением, что озноб по коже проходит. Внутри ответная ненависть за их коллективную тупизну разгорается!
Просто стадо какое-то тупое!
На самом деле уже мечтаю стать ведьмой и проклясть каждого находящегося здесь!
Мужик подошёл и встал на цыпочки, чтобы проверить крепко ли узлы над моей головой завязаны, обдав удушливым запахом неухоженности. Не увидела я, но зато бедром почувствовала, как у него в паху напряжено.
Извращенец!
Высказала бы, что думаю, да рот мне крепко завязали. Поэтому и оставалось, что подарить мужику злющий взгляд.
Отшатнулся.
Ухмыльнулась… — мысленно. В реальности кляп во рту не располагает.
– Недолго тебе, злая ведьма, осталось… – пробубнил другой, стоящий рядом с костром мужик. А у самого-то, капелька пота по виску стекает и взгляд с поволокой...
Вот кого на костёр надо. Возбуждает его моя беспомощность. Да не только его.
– А давайте прежде чем её Морене в жертву отдавать, кнутом высечем?! – предлагает та самая толстая баба, что тогда с крапивой приходила.
Её бы крапивой, а потом кнутом!
В отличии от меня, толпа предложение приняла позитивно: оживилась и заголосила. Кто-то даже в восторге от этой идеи оказался. Только один мужик, видимо, шаман местный, посох поднял и гаркнул на всех, что испорченную жертву Морена может и не принять.
Все разом скисли. Кто-то сплюнул, выругавшись в мой адрес.
Я до последнего ждала чуда, жмурилась, мысленно взывая ко всем богам, но чудо не произошло.
Костёр подожгли сразу с нескольких сторон.
Пламя начало лизать самое основание широкого костра, медленно поднимаясь вверх, подбираясь к ногам, а при порывах ветра, от дыма тут же начало резать глаза. Но даже так я рассмотрела приближающуюся широкими шагами, со стороны леса к костру, мощную фигуру!
3. Глава 3
Не знаю, о чём думали в этот момент другие «ведьмы», под которыми поджигали костёр, но я рассматривала этого мужчину через сгущающийся дым и жалела о том, что так и умру девственницей.
– Почему она молчит? – донеслось откуда-то поблизости.
– Орала бы, да у ведьмы рот завязан, – доносится сбоку удовлетворённый голос. Но я даже не взглянула на сказавшего эти слова гада, мне попросту на него ровно, ведь мой взгляд прикован к приближающейся фигуре.