Но Велемира не понимала, для чего ей это надо. Не хотела понимать и сейчас.
Ей пришлось остановиться, едва она поняла, что Ксанта не следует за ней, а вступила в разговор с этими чужаками. Вот ветренная девчонка! Иногда княжна даже завидовала ей, что та может вот так, запросто, с людьми. Велемире то было не дано, слишком уж стеснительной она была от природы.
Решив подождать подругу чуть поодаль (не могла же кокетничать со всадниками вечно!) Велемира почувствовала на себе заинтересованный взгляд. Принадлежал он одному из закутанных в плащ мужчин, чьи глаза, казалось, буквально пожирают её, что вызвало очередной прилив крови к её щекам. И хоть все прибывшие были одеты примерно одинаково и лиц было не разглядеть, княжна почувствовала, что именно от этого мужчины исходила такая сила, что ей стало не по себе.
Пока Ксанта переговаривалась, тот мужчина ни на секунду не отвёл от неё любопытного, тяжёлого взгляда. И самое время было позвать подругу, чтобы убраться прочь, как та сама неожиданно развернулась к всадникам спиной. И, продолжая весело улыбаться, быстрым шагом направилась к Велемире.
Тогда всадники продолжили свой путь, а Ксанта, крепко схватив княжну за руку, весело сообщила той:
- Кажется, я влюбилась!
И, радостно взвизгнув, бросилась на шею к Велемире.
3. Глава 2
Кьяран смертельно устал. От дороги. От седла. От жизни. От этой толпы, что всюду провожала их раболепным и полным страха взглядом. Но стоило ему и его людям отвернуться, как в спину летели едва различимые проклятия, посылаемые боязненным шепотком. Драконов здесь не любили, и это было неудивительно. Кто же будет любить тех, кто однажды посмел выжечь их земли дотла, захватить то, что осталось и позволить жить в рабстве тем, кто выжил. Кто сказал, что победителей не судят? Возможно, что это так. Но ненавидят и боятся, даже спустя многие десятки лет после того, как те однажды посмели победить.
Как же давно это было! Но люди трепетно берегут свою историю, и даже на уровне генов понятие «дракон» приравнивалось у них к понятию «враг». Но Кьярану было плевать и на это. Боги давно прокляли его, сделав так, чтобы он родился старшим сыном правителя Глортуна – столицы драконьего государства, и теперь он был вынужден нести это бремя как самое тяжкое наказание.
Кьяран взглянул на всё ещё синее небо, сощурив уставшие от яркого, режущего глаза, солнца. Его крылья уже скучали по нему – бескрайнему простору, единственному, что ещё доставляло ему в этой жизни удовольствие. Но времена изменились. Бывшие рабские поселения людей со временем обрели относительную свободу, платя дань Глортуну. Был заключён ряд договоров, одним из которых был запрет на полёты над поселениями людей. Алмирия, эта затхлая дыра, не была исключением. Потому-то ему и его людям пришлось добираться сюда несколько дней верхом, отбив себе зад и засунув туда же свою гордость. Где это было видано, чтобы драконы, имея крылья, ехали верхом?! Но Кьяран благоразумно молчал, понимая, что конфликт с людьми им не нужен. Слишком уж кровопролитной была предыдущая война. Слишком уж много его родичей полегло в ней, чтобы из-за такого пустяка, как личные неудобства, развязывать новую.