— Ну, чего вам? — нетерпеливо спросила повариха.
— Мне — всё! — щербато улыбнувшись, протянул Журик, и подвинул
свой поднос.
Повариха прищурилась и… действительно положила всё. Только особо
не церемонилась с едой — навалила как придётся, тем самым перемешав
от души. Но, кажется, Журика это вообще не расстроило — он сиял,
как начищенный котёл в лаборатории магистра Кагфина.
— Ты только… не переедай, — выдохнула я уже в конце с запинкой,
следя, как однокурсник уходит с подносом, полным всякой
всячины.
Я набрала еды и села за столик у окна. Одна. Хм, а у нас с
Кайлом есть кое-что общее. И хоть наши столы располагались на
расстоянии четырёх метров, мы всё равно прекрасно видели друг
друга.
Пересаживаться спиной к нему я не собиралась, отсюда хорошо
просматривается и преподавательский стол, и стол девушек — они
сдвинули несколько столов, чтобы получить один длинный. Я насчитала
двадцать одну леди самых разных мастей, почти все — драконицы. Это
было видно по ярким глазам разных оттенков в соответствии с
магией.
Одна я долго не просидела — за мой стол упали Журик, Эстив и
Нико Брайс. Последний, хоть и был драконом, но при этом поступил
сюда чуть ли не по блату, потому что вечно всего боялся и проявлял
излишнее любопытство. Вот так всегда — я отсаживалась от них
подальше, а они — поближе. Магически их ко мне, что ли, тянет?
— Вам не кажется, будто что-то изменилось? — осматриваясь,
спросил Эстив у всех нас. — Строгая атмосфера академии вдруг стала
такой…
— Лёгкой? — подсказала я ему правильное слово. — Это всё
благотворное влияние прекрасных леди. Ты смотришь на них, и весь
мир тебе кажется чуточку лучше. Иначе зачем люди ходят в музеи и
картинные галереи? Чтобы приобщиться к прекрасному и уйти от
привычной серости!
Брайс и Траум негромко рассмеялись. Я же улыбнулась и посмотрела
в окно, кстати, чтобы тоже приобщиться к прекрасному: там падал
снег. Красиво кружил, припорашивая уже неработавший в это время
года фонтан, кусты с перевязанными веточками и ручейки дорожек,
петляющих между высокими деревьями. Отчего-то я ужасно любила зиму.
И снег. Снег я тоже очень любила! И почти не чувствовала
холода.
— Ты сейчас сравнил девушек с картинами? — прыснул от смеха
Журик. — Какой ты недалёкий, Щуплый. И девушек, наверняка, никогда
не целовал, я прав?