Бетюжин, оказавшийся упорнее
остальных своих сородичей, пытался выжать из себя последние силы. В
отличие от людей, окончательно выбравшие сторону оборотни работали
до конца. Ни один архимаг не опустошил бы свой резерв до дна, как
это сделали мои спутники.
У меня самого оставалось не больше
десятой части резерва и этого однозначно было слишком мало. По
крайней мере, чтобы добраться до дна колодца этого точно не
хватит.
В небо из вращающихся каменных колец
бил поток чистой энергии. Нашей энергии, собранной из пятерых
оборотней и одного глупого бывшего Вершителя, решившего, что он
сможет всех перехитрить.
Глубина созданной когда-то Олимпием
структуры оказалась невероятной. Я ощущал почти сотню метров
колодца до какого-то глубинного сплетения, к которому подключился
деградировавший Вершитель. Сделано это было очень давно — та форма,
в которой я застал Олимпия, уже не могла проводить такие сложные
манипуляции.
В итоге, основой своей силы мой брат
избрал ресурсы мироздания. Вся собранная во время гона энергия
уходила на поддержание этой связи. Той зыбкой нити, что позволяла
ему взаимодействовать со всеми аномальными зонами страны,
перемещаться между ними и сохранять хотя бы тень сознания,
напоминавшего ему о прошлом.
Моя же цель была другой. Мне
необходимо было дотянуться и запустить грандиозный артефакт, чтобы
остановить расширяющийся шторм и развернуть его обратно к ядру.
Глубинные сплетения практически
невозможно было задействовать напрямую. Они распределяли энергию по
всему миру и, по сути, были причиной существования жизни. То, что
сотворил Олимпий, было варварством, кощунством и преступлением.
Так желающий сохранить жизнь,
изменившийся Вершитель вонзил в тело мира иглу и качал энергию в
себя, чтобы продлить своё жалкое существование. К сожалению, сейчас
иного выбора, кроме как пойти по его стопам, у меня не было. Но для
этого нужно было активировать ещё семь колец.
— Шесть… — сорвалось с пересохших
губ. Тело боролось с энергетическим голодом так, как умело. В ход
шли все запасы организма, будто я страдал от жажды не первые сутки.
— Ещё шесть.
— Вам не хватит сил, Ярослав
Константинович, — сухо произнёс Бетюжин. — Мои сородичи выжаты, но
у них ещё есть сила… Сила, поддерживающая их жизни.
— Нет, — покачал головой. — Сегодня
уже хватит жертв.