— На сегодня хватит, — заключил Константин Евгеньевич. —
Продолжим в четверг.
— Хорошо, — кивнул я. — Всего доброго!
Уже около полуночи я вернулся в общежитие. Предстояло ещё
заняться домашним заданием на завтра. Да уж, здоровый сон
студентам-медикам только снится.
Но мне и до домашнего задания было не суждено добраться. Возле
комнаты меня уже поджидал Владимир.
— У меня дежавю, — усмехнулся я. — И сейчас ты скажешь…
— У меня проблемы, — закончил Владимир. — Да-да, можешь надо
мной прикалываться, но не сейчас. Проблема и правда важная, и
срочная, и трудная.
— И других у тебя не бывает, — вздохнул я. — Что на этот раз,
снова верблюд?
— Да нет, — махнул рукой друг. — Дело в другом. В общем, Мария…
Она хотела мне понравиться. А я дурак. И теперь…
— Давай уже конкретно, — перебил я его. — Что случилось?
— У неё язык раздвоился, — выпалил Владимир. — Как у змеи…
Как обычно, Владимир произнёс то, чего я меньше всего ожидал
услышать. Хотя почему? Последнее время он постоянно преподносит мне
сюрпризы! Мне уже начинает казаться, что его кто-то проклял!
— В каком смысле «раздвоился»? — переспросил я.
— В общем, по глупости своей я как-то упомянул в разговоре с
Марией, что мне очень нравится пирсинг. Носа, ушей, языка — чего
угодно. Я сказал и забыл тут же, а она, видимо, запомнила, —
торопливо начал пояснять друг. — А на мой день рождения она
проколола себе язык.
Довольно смелый поступок для девушки из богатой
аристократической семьи. Для них абсолютно не свойственны такие
поступки.
Граф Чернов в любом случае бы это не одобрил. Скорее всего, он
не знает… А как узнает, девушку поведут к хирургам сращивать всё
обратно.
Я вспомнил, что на дне рождения Владимира Мария со мной ни разу
не поговорила. Скорее всего, дело было именно в проколе. При
пирсинге языка люди начинают шепелявить из-за того, что язык
распухает. Да и болевые ощущения могут оставаться довольно
долго.
Но вот как в данном случае получился змеиный язык — я пока что
не понял. Мария явно добивалась иного результата.
Существует один из видов модификации тела, когда язык специально
разделяют на две части — называется он «сплит языка». Делают это
некоторые хирурги, для них это довольно просто. Но это совсем
другая процедура.
— Почему к лекарю сразу не пошла? — спросил я у Владимира.