Наверное, план был хорош. Во всяком случае меня радовало то, что не придется ломать свою жизнь, отправляясь туда, где я когда-то надеялась быть счастливой с Димитрионом. Что не придется приспосабливаться к чужим правилам и законам. Ложиться в постель с незнакомцем. Хотя в этом плане я, скорее всего, утрировала. Думаю, насильно меня в постель никто бы не потянул. Пусть страх и нашептывал на ухо совершенно другое. Однако было еще кое-что, что беспокоило меня едва ли не больше возможной смены места жительства на Мор-Рион. Я подняла голову и в упор посмотрела на так и лучащегося удовлетворением дипломата:
— У моей народности, мистер Сото, есть очень хорошая поговорка: гладко было на бумаге, да забыли про овраги.
Сото ошеломленно заморгал, пытаясь понять, что я имею в виду:
— И что это значит? — осторожно поинтересовался он.
Разведчик Тревелл опустил голову и едва слышно фыркнул от смеха. Ему, видимо, был известен смысл пословицы. Для Сото же я пояснила, слегка передернув плечами:
— Ваш план, господин Сото, хорош. Но несколько недоработан. Например, как в этом браке будут соблюдаться права мои и дочери? Да, мы небогаты и в случае развода отнять у нас нечего. Но ведь помимо богатства есть и другие права, — многозначительно намекнула я. — Сомневаюсь, что в такой спешке брак будет заключаться по всем правилам, с составлением брачного контракта…
Сото хорошо владел собой. В его глазах не мелькнуло даже тени беспокойства.
— Вы правы, миссис Вильямс, контракт составлять времени нет. И брак будет заключен без него. Однако ничто не помешает нам составить добрачное соглашение. В качестве свидетелей его подпишут ваша родственница, мистер Тревелл и парочка сотрудников посольства. Позднее на основании этого соглашения юристы составят контракт. Так что все ваши права будут соблюдены. Я не собираюсь вас хоть в чем-то ограничивать. Более того. Если вы пожелаете, то этот брак останется фиктивным, формальным. И мы расторгнем его сразу же, как только уляжется шумиха вокруг произошедшего…
— А как же ваша личная жизнь, мистер Сото? — неожиданно встряла в разговор тетушка. — Как ваша карьера? Ведь вся эта, как вы изволили выразиться, шумиха неизбежно ляжет на нее пятном. Что вы планируете делать с этим?
Сото усмехнулся тетушке:
— Вы правы, миссис Катериничева, на карьере дипломата мне придется поставить крест. Но не на карьере политика. Земля не забывает тех, кто жертвует собой ради благополучия ее детей. Мне найдут другое место, только и всего. Произойдет, скажем так, смена интересов. И возможно, я еще когда-нибудь поблагодарю вас за то, что вы встретились на моем жизненном пути…