Тяжёлый камень лёг на Любину грудь. Похоже, в Адлере ей никто не рад...
- А тебя кто надоумил, вообще, прийти сюда? - нахмурился парень. - Ты тренеру звонила?
- Н-нет. Я просто пришла, и женщина в форме охранника сказала, когда тренировка.
- Ох уж эта женщина! Будто не знает, что он не берёт девчонок...
Люба судорожно сглотнула, собираясь с силами.
- Но, может быть, всe-таки, он на меня посмотрит?
- Нет!
- Мне нужно совсем немного...
- Нет!
- Просто пару приeмов для самообороны...
- Иди на курсы для женщин. Я знаю, в Сочи есть. Хочешь, дам номер тренера?
Люба отрицательно покачала головой:
- Я не могу ездить в Сочи.
- Тогда купи перцовый баллончик. Всё, пока! - и он захлопнул дверь, а потом в ней лязгнул ключ.
Последняя надежда приказала долго жить.
- Может, это и к лучшему, - утешала рыдающую Любу мама, нежно поглаживая её по голове. - Не придётся обманывать папу. Ты же знаешь, как это плохо...
Люба молчала, изредка всхлипывая.
- Любочка, ну скажи, что с тобой происходит! - в тысячный раз попросила мама.
Но дочь упрямо покачала головой.
Она стала изучать основы самообороны по видео в интернете. Конечно, это было не то. Никакой практики, никакой обратной связи. Когда девочки в школе снова напали на Любино имущество и она попыталась дать им отпор, то промахнулась, сама же упала да ещё и разозлила их. И они порвали ей рюкзак. Она вышла из школы и долго брела, не глядя куда, пока не набрела на лавочку в незнакомом дворе, села на неё и замерла. Люба сидела и думала о том, как она несчастна и одинока - словом, предавалась одному из величайших грехов. Унынию.
- Эй, ты чего ревёшь? - раздался над нею мужской голос.
- Я не реву.
Люба тронула щeки руками - они были сухими, но, наверное, глаза опухли. Уже больше месяца они плакали почти каждый день. А раньше Люба считала себя не плаксивой.
- Я же вижу, что ревёшь.
Парень наклонился, тронул длинными пальцами порванный рюкзак. Тут Люба наконец посмотрела на него. Это был тот самый, из секции тайского бокса. Теперь он казался ещё выше и взрослее.
- Кто это сделал? - спросил он, нахмурившись. - Давай я сам разберусь с ним.
Люба отрицательно покачала головой.
- Это не поможет.
Парень поджал губы и вздохнул. А потом сел на скамейку рядом с Любой.
- Чего не поделили-то?
Она отвернулась. Почему-то ей вдруг стало стыдно своего опухшего лица.