– Все, приемка-передача окончена, – все так же гнусаво возвещает Тим-Тим. Ловлю себя на мысли, что он ни разу еще с того момента, как я сегодня вошла в его кабинет, не посмотрел мне в глаза. – Оставь рюкзак здесь, на случай если тебя забракуют, – завтра вернешься и заберешь, а если нет, то учебники передадут в библиотеку школы, а рюкзак со всем твоим барахлом отдадут родственникам.
– Я поняла, ясно, – сдавленным хрипом отвечаю я, снимаю, не вставая со стула, рюкзак и ставлю его на пол перед своими ногами. – Но у меня только дед.
– А это не важно, – гнусит Тим-Тим и машет в мою сторону рукой. – Так, все? – спрашивает он сам у себя и сам себе же отвечает: – Да, вроде все.
– Да, на сегодня все, – противным скрипучим голосом говорит офицер, первый раз вступивший в разговор в моем присутствии, подтверждая тем самым слова директора, и убирает документы к себе в портфель. Звучит щелчок механической пряжки, и офицер, надев форменную шапку, с директором обмениваются рукопожатиями.
– Журавлева, без вещей на выход, – командует «сиз», и я встаю и направляюсь к двери в верхней одежде и шапке, которые, естественно, так и не успела снять. Гусь, все это время молча стоявший за моей спиной, посмотрев мне в глаза, лишь коротко кивает мне. Разговаривать со скилпом после его передачи представителю власти преподавательскому составу строжайше запрещено. Можно лишиться работы.
В голове как бомбы взрываются мысли: «Дед, прощай! Все прощайте! Я – скилп!»
Глава 4
Иду как в тумане. За моей спиной офицер своим скрипучим голосом прощается с директором и моим классным, а потом обращается ко мне.
– Журавлева, выходим из здания, – говорит он.
Выходим так выходим, а что делать-то? Бежать? Куда? Прохожу к выходу с младшим ротмистром за спиной. Оказавшись на крыльце, я вновь вдыхаю прохладный воздух и чувствую, как на редкость сильные женские руки – тех самых милых дам, которых я заметила еще при входе, – берут меня под локти. Завидев нас на крыльце, лейтенант тут же залезает в машину и включает мигалки на крыше. Наша процессия идет через двор, перед нами расступаются люди, и я ловлю на себе сочувствующие взгляды.
– Всем молчать! К отобранной не обращаться! – орет за моей спиной младший ротмистр.
Оглядываюсь назад и успеваю заметить машущую мне из окна второго этажа Наташку. Хочется махнуть ей в ответ, возможно в последний раз в жизни моего сознания и пока еще моего тела, но воинственные тетки крепко держат меня за локти своими ручищами, больше похожими на клешни, а идущий сзади младший ротмистр грубо пихает рукой в спину.