Смотрю на человека, стоящего передо мной, и не могу поверить в то, что вижу. Разглядываю любимые черты лица, а в голове нет ни единой мысли. Такой родной, и в то же время совсем чужой, не знакомый… Шок настигает так быстро, что не успеваю защититься, выстроить барьер. Руки обмякли. Я больше не стою в стойке нападения, а просто стою, как каменная статуя. Меня сковало изнутри, до боли в рёбрах.
«Чертовы эмоции. Куда вы все разом!»
− Привет, любимая, – произносит, улыбаясь, как будто у нас с ним здесь назначена встреча. И не успеваю я ничего придумать, чтобы хоть что-то ответить, как мужчина подходит ко мне и прижимает к стене, а потом нежно целует. Мозг отключается напрочь, стираются все остатки мыслей, и в голове гуляет ветер. Но вот, мой любимый резко отстраняется и отходит к противоположной стене. Встаёт спиной ко мне и не смотрит в мою сторону. Я хочу задать множество вопросов, но он опережает.
− Прости меня, Стефани! По-другому нельзя. Я не вижу другого выхода, понимаешь? Прости. – Его шёпот едва слышен.
− Андрей, что всё это значит? О чём ты говори… – Не даёт закончить, поворачивается и стреляет мне в грудь.
Воздух покидает мои лёгкие с такой скоростью, что кажется даже рёбра сжались, как жабры. От выстрела делаю шаг назад и оседаю по стене на пол. Боль в грудной клетке то находит на меня, то отступает. Лежу неподвижно, почти не дышу. Андрей проходит мимо, даже не посмотрев, и скрывается в узком проходе. И только тут понимаю, что произошло. Злость яркой вспышкой затуманивает разум. А где-то в глубине этих подземных лабиринтов идёт бой. Но выстрелов не слышно, да и вообще никаких звуков нет.
Голову заполняют тысячи мыслей, разбитых на осколки. Как бы я не хотела ни думать о том, что только что произошло, мне придётся это переварить, как желудку подпорченный продукт. Глупо стрелять мне в грудь, а не в голову, если хотелось убить. Бронежилет всегда с нами в комплекте. Не знать этого просто невозможно. К физической боли добавляется душевная. Любимый человек оказался террористом…
Я знаю точно – не умру. Самое страшное, что может быть, так это пара переломанных ребер. Втягиваю сквозь зубы как можно больше воздуха, готовлюсь к сильному приступу боли, и медленно встаю. Как только поднимаюсь, в комнату протискивается Лютый. Одного взгляда на меня ему достаточно, чтобы понять – что-то пошло не так. Смотрю на него озадаченно, и он понимает мои вопросы без слов.