Он засмеялся, запрокинув голову. Интуиция подсказывала, что он играл со мной, забавлялся.
– Так что, парниша, отойди в сторону, тете с тобой не по пути.
Мой рот растянулся в язвительной улыбке, а парниша приосанился, угрожающе расправляя плечи, и едва слышно, одними лишь губами, проговорил:
– А я все же рискну.
Пообещал, но взгляд все же смягчился. Я отступила, прижимаясь к стене. Сердце ускорилось в бешенном ритме, заколотилось так, что появилась пульсирующая в висках боль, вызванная необоснованным страхом. Смотрела на него с опаской, взглядом оценивала то, что нельзя было разглядеть на молодом лице, в спокойных, казалось бы, глазах, что нельзя было прочесть по непринужденной позе.
И вдруг поняла, что получаю удовольствие от этого странного чувства, от его жадного взгляда, неприкрытого желания.
Чуть вперед подался, заставляя на месте подпрыгнуть от бешенства.
– Не приближайся ко мне!
– Боишься, маленькая?
Он нагло усмехнулся. Мне же хотелось собственным возмущением подавиться, так ловко и уверенно у него выходило манипулировать мной. Настолько, что вместо бешенства и посыла куда подальше во мне пробудилось желание. Да такое, что сама не припомню, когда в последний раз так увлекалась. Еще и улыбнулась широко, вперед подалась, на свое же ограничение наплевав.
– Ты что творишь?
– Что хочу, то и творю.
Отчеканил, предельно точно давая понять, что в этой схватке я проиграла. Я же губу от удовольствия закусила вместо того, чтобы съездить ему как следует по самодовольному лицу. Но чувство, будто меня в угол загнали, быстро уступило место желанию побеждать, поставить этого нахала на место.
– Не в мою смену сопляк! Какая я тебе маленькая? Чего ты хочешь? Говори и проваливай!
– Сколько ты стоишь? – уже небрежно бросил парниша.
– Совсем охренел?! Я не продаюсь!
– Продаются все. Любого из нас можно купить, больше скажу, у каждого своя цена. Своя валюта. Главное верно назвать цену.
Сглотнула, отчасти признавая его правоту.
У каждого своя цена.
Смотрела на него оценивающе. Красивый, засранец, и очень горячий. Наглый, с бешенной энергетикой. Он подчинял себе. Прочесть меня хотел, присвоить. Жалил своим дыханием. И, прикоснись он ко мне в тот момент, боюсь представить, чтобы было бы с нами.
– И какую же цену готов предложить мне ты? Что у тебя есть, кроме потрепанного телефона?