— Кто такие гули? — вяло поинтересовалась я.
— Ой, пойдемте, я вам покажу. Мы одну посадили в клетку.
Мари потащила меня к выходу из замка. За несколько дней я впервые оказалась на улице. Свежий осенний ветер ударил в лицо, разлохматил волосы, прогнал из головы туман. Я огляделась: по большому двору сновал народ, не обращая на нас с Мари никакого внимания.
Все служанки были в униформе. «Если я надену похожее коричневое платье, а волосы спрячу под чепец, меня никто не узнает», — впервые за эти дни родилась мысль. Я себе удивлялась, вроде бы планировала сразу сбежать из замка, а задержалась здесь.
Горничная повела меня в сад, часть которого был огороженный высоким забором лес. По верху деревьев тянулась частая сетка. Это напоминало зоопарк в естественных условиях. Я видела разных животных, в целом они не отличались от зверей из моего мира.
— И где твоя гуля? — спросила я Мари.
— Сюда. Смотрите, госпожа.
Я вглядывалась в кусты, ни ничего разглядеть не могла. И тут прямо на полянку перед сеткой выскочило нечто похожее на зверя и на человека одновременно. Из огромной пасти торчали окровавленные клыки, заостренные уши свисали по черепу, одно из них было порвано. Горбатое, покрытое грязной шерстью тело вызывало только лишь чувство отвращения. Ком подкатил к горлу, хотелось закричать от вида этого чудовища.
Гуля, заметила нас. Чёрные бусинки глаз недобро сверкнули и зажглись алчным блеском. Она как-то странно хрюкнула и бросилась на сетку. Та вспыхнула искрами, запахло паленой шерстью.
Это было так неожиданно, что я взвизгнула и бросилась прочь. Мари догнала меня, схватила за локоть. Меня трясло. Крупная дрожь сотрясала все тело, зубы стучали.
— Ч-что эт-то? — заикаясь, спросила я горничную.
Она не ответила, я посмотрела на Мари. Девушка машинально гладила меня по плечу, но ее взгляд был направлен на чудовище. Рот Мари напоминал звериный оскал: губы кривились, и в просвете виднелись заостренные клыки. В уголках рта пенилась слюна.
Я отпрянула, хотела осторожно снять руку горничной со своего плеча, но она вдруг впилась в кожу ногтями.
— Мари, мне больно!
Взгляд ее стал осмысленным, с лица слетела гримаса, оно снова было милым и нежным, словно ничего не случилось.
— Простите, госпожа Астер, простите!
— Что это сейчас было? Какой ужасный зверь!