— Всегда. Да, — расплылся в улыбке от приятного ощущения внутри.
А вот Марианна не оценила.
— Он знает?
— О нас — нет, но догадывается, — ответил не раздумывая.
— Догадывается? О чём?
— О том, что готов из-за тебя ударить мудака-отца. Ты моя слабость, Мара.
Ермакова отшатнулась и выпучила глаза. Она находилась на грани какой-то паники.
— Что ты сделал?! Из-за меня?! Платон, нет. Он через меня достигнет своих целей!
— Он и без тебя достиг бы их. От Полины не отделаться. Агата вечно твердит, какая мы красивая пара. А меня от неё тошнит, — сморщил физиономию от воспоминаний как эта неугомонная девица вечно липнет ко мне на публике.
— Будем дружить? — нервно усмехнулась Марианна.
— Дружить? Как раньше?
— Как друзья. У меня отношения, у тебя невеста, — Мара так легко и непринуждённо пожала плечами, что меня это взбесило.
Я шагнул к ней, стиснул ладони в кулаки. Марианна выпрямилась, как будто решила принять любой удар с достоинством. Но я еле сдерживался от поцелуя. Честно! Шагнул ещё и замер, стоя к ней вплотную. Мара свела брови на переносице и громко выдохнула.
— Я не хочу дружить с тобой. Мне плевать и на твоего парня, и на невесту. Ты моя. И этого никто не изменит!
Стоило мне положить ладонь ей на щёку, как Марианна сглотнула:
— Оставим всё, как есть. Я правда люблю его, Платон.
Прикрыв глаза, печально фыркнул. Почувствовал, как она убрала мою ладонь и слегка похлопала.
— Нам лучше не работать вместе.
— Если ты уйдёшь, то потеряешь великолепную возможность, — пробормотал с закрытыми глазами. — Дружить, так дружить. Ладно.
— Посмотри на меня, — после вздоха девушки приоткрыл глаза и заметил, что она угрюмо смотрит на меня. — Столько лет прошло, Платон. Я не могу просто взять и всё бросить, потому что ты ворвался в мою жизнь снова. Внезапно, как и в первый раз. Мы больше не в лесу. У нас есть обязательства перед людьми. Так нельзя.
— Кто сказал? Почему нельзя? Я ждал тебя, Мара. Все эти годы! Я думал ты просто бросила меня! Хочешь, давай вернёмся туда? Марианна! Ну же!
— Нам уже не семнадцать, — отрицательно покачала Мара головой — мой самый родной, самый любимый человек на этой проклятой земле. Единственная осталась. — Мне и впрямь лучше уйти. Я вытравила свою любовь к тебе, Платон. Её нет. Прости. Я вылечилась от зависимости от тебя.